Марк Фурман - Прерванный полет

На следующий день утром Ларионов и Добровольский проникают в квартиру Багрянского, тщательно ее осматривают. Они обнаруживают под ванной тайник с похищенными алмазами. Ларионов решает с этого момента установить за квартирой тщательное наблюдение. Он отсылает уставшего Добровольского отдыхать, а сам отправляется в соседний магазин, чтобы купить продукты на случай длительного пребывания в засаде. Отсутствует он недолго, минут двадцать — двадцать пять. В это время Туз, по указанию Жмакина, приходит за спрятанными драгоценностями. Он едва успевает достать коробку, как слышит, что дверь открывается. Укрывшись за ней, Клепиков наносит удар Ларионову по голове рукояткой пистолета и покидает квартиру.

С этого момента преступники начинают спешить. Дальнейшие события развиваются стремительно. Жмакин готовит алмазы к отправке в Ильичевск, спрятав их на территории сада в тайнике, о котором знают только он и Гнатюк. Вечером шеф ожидает сообщников с машинами, но тут одновременно в Москве и Истре проводится операция по задержанию преступников. Опоздай мы на сутки, они бы скрылись.

— Да, вовремя нашлись машины. И ты, Юрий Владимирович, прилетел из Сибири, как нельзя кстати, — произнес Белозеров. — Что ж, заканчивать дело будешь один. Тропникова пора отдавать в столичную прокуратуру. Его начальство мне еще вчера звонило, интересовалось, как скоро мы отпустим Витюшу. У них своих дел хватает.

— Извините за любопытство, — вмешалась Татьяна, — а каким образом направление на рентген оказалось на крыше «Жигулей»? Что, Вересун специально его туда засунула?

— Действительно, Юрий Владимирович, пролей свет на столь драгоценную находку. Не будь ее, мы с Татьяной, наверное, не наслаждались бы твоим рассказом.

— Я пытался решить эту загадку. Ведь именно эта бумажка за несколько дней превратила неопознанную Жигулеву в стюардессу «Аэрофлота» Любовь Вересун. Закономерность или случайность? Трудно сказать. Да и вряд ли кто-нибудь сможет ответить на этот вопрос. Жмакин мертв, Клепиков отмалчивается, Алфеев ничего не знает. Лишь Гнатюк высказал кое-какие соображения. Он показал, что в тот роковой для Вересун день, 26 декабря, «Жигули» стояли во дворе дома Жмакина. Пока шеф занимался сервировкой стола, подготавливая вместе с едой и напитками роковой финал, Люба несколько раз выходила на свежий воздух, ссылаясь на усталость и головную боль. Спрятала ли она бумажку специально, чуя недоброе, или сделала это интуитивно, случайно — мы никогда не узнаем. Трагическая находка! Она напоминает бутылку с запиской, брошенную в море: может быть, повезет, кто-то выловит ее, и прочтет последние слова терпящего бедствие…

Наконец, Гнатюк. Этот невзрачный серый человек оказался вовсе не безобидным существом, каким предстал перед Виктором в Ильичевске. Напомню: именно от Гнатюка инженер Мурашкинцев с московского завода «Стройдеталь» узнал о визите своего товарища по работе Игоря Боченкова в места его юности. Теперь Гнатюк сознался, что Мурашкинцеву он сказал о Боченкове сознательно. Это был коварный, тонко рассчитанный ход. Гнатюк, зная, что труп Вересун уже обнаружен, хотел возбудить у нас подозрения в отношении Боченкова, и тем самым отвести в дальнейшем возможный удар от себя. От людей, часто командируемых в Ильичевск со «Стройдетали», Гнатюк знал, что на заводе ведутся проверки по факту убийства. И вдруг он встречает Боченкова, который, находясь на больничном, прилетает из столицы в Ильичевск. То, что москвич нарушил режим по личным мотивам, желая сделать своей любовнице, сюрприз ко дню рождения, его мало интересует. Ему нужно, чтобы уголовный розыск пошел по ложному следу — занялся Боченковым. Тропников легко установил полное алиби инженера, но на всякий случай записал и телефон Гнатюка. Расставляя сеть невинному человеку, Гнатюк в конце концов сам угодил в нее…

Едва Юрий произнес последнюю фразу, раздался телефонный звонок. Междугородняя вызывала прокуратуру, на проводе был Бердичевский.

— Михаил Соломонович интересуется последними событиями, — прикрыв трубку ладонью, произнес Белозеров. — Сейчас он в области за главного, весь в делах.

Пока прокурор разговаривал с Бердичевским, Юрий прикидывал планы на сегодняшний день. Лихачевой он решил не звонить. Лучше зайти самому, чтобы поблагодарить ее за ту нелегкую экспертную работу, которую она проделала, помогая закончить это затянувшееся расследование. Да, так ей будет приятнее. Потом надо связаться с родными Ларионова, успокоить их. Юрия Трофимовича обещают окончательно выписать на следующей неделе.