Евгений Южин - Страх жизни

Проверив, где установили передвижной санитарный узел – в нем электрики обедали, меняли защитные костюмы и использовали санмодули, он погрузился в чтение рабочей ленты. Костюм подсох и перестал раздражать. Антон уселся прямо на пол, представляя, что где-то, за близкой стеной, хлещет дождь по мокрому бетону уступа, вознесшегося высоко над бывшим парком – маленький кусочек лабиринта таинственных внешних стен комплекса. И он сидит здесь, совсем рядом, невидимый людям снизу, ползущим мимо в монорельсе или глядящим на здание из своих капсул, не ведая, что он там – прямо за гранитным блеском граней, на краю пропасти.

Если лучшие специалисты утверждают, что все собрано правильно, но участок все равно не работает, значит проблема не в сборке. Никто не ошибся, никто не напортачил – иначе бы все уже давно обнаружили. Может, искать стоит что-то другое? Например, кто еще работал на участке накануне монтажа? Антон открыл график нарядов на работы. Так как разные службы должны были согласовывать их, то график был открытым и доступным для всех. Из него следовало, что никого там не было уже почти целый месяц. Ну хорошо – а кто был последний? Высокочастотники. В их отделе работал Тимур – одногруппник Антона по училищу, и вот совпадение – помнится, он говорил месяц назад, что работал на тридцать втором. Антон тут же вызвал его:

– Привет!

– Тош, я не могу говорить сейчас, – хрипя, ответил тот. Его интерфейс работал в голосовом режиме, слышались какие-то удары, визг пил и ругань.

– Тим, я по работе. Это важно. Вызови меня, как сможешь, ладно?

– Ладно, – прошипел приятель и отключился.

Антон посидел, наслаждаясь редким бездельем и следя за роботом-комплектовщиком, застрявшим на нижнем уровне. Планшет мигнул – Тимур.

– Чего там у тебя стряслось? – он, по контрасту с Антоном, был запыхавшийся и взъерошенный.

– Ты на тридцать втором работал месяц назад?

– Ну да.

– А что вы там делали?

– Обычная наладка в канале. Ты почему спрашиваешь?

– Да у нас тут непонятки с питанием.

– А мы тут при чем? У нас же все экранировано. Да и вообще в отдельном тоннеле.

– А вы какие-нибудь датчики свои или еще какие-нибудь прибамбасы использовали?

– Сам ты прибамбас! Конечно использовали.

– А питали вы тряхомудию свою откуда?

– Ну, известно, у вас брали. Как сейчас помню – щиток тридцать два двадцать один тринадцать.

– И далеко это от вашей точки? – Антон почувствовал себя как гончая, учуявшая след.

– С километр.

– Ого! А кабель этот вы потом сняли?

– Питающий, что ли? Нет. Он там для этого и проложен. Кто же его снимать будет – километр, чтобы каждый раз назад разматывать.

– Ну хоть отключили?

– Тош, ты за кого нас принимаешь?! Ясен пень, отключили.

– От щитка?

– Зачем? Он в нашем канале отключен – на нем нагрузки нет.

– Спасибо, Тим! Помог очень!

– А что там у вас?

– Я не уверен – надо проверить, но подозреваю, что эта ваша километровая незаземленная антенна решила поучаствовать в работе нового участка.

– Фигня! У нас, ты знаешь, все экранировано!

– Но кабель-то в канале лежит. Пусть и не весь.

– Ладно, Тош, я пойду – мастер уже волком смотрит.

– Давай, Тим! Спасибо!

Экран погас.

Послышались гул и подвывание на высокой ноте, по тоннелю вдалеке заскользило пятно света, направляясь к Антону, – комплектовщик. Торопясь, пока робот не добрался до него, Антон набрал сообщение в общую ленту с предложением проверить питающий кабель соседнего отдела и отправил его. Читать комментарии времени уже не было – робот небрежно сбросил два контейнера с деталями на его тележку, пометив заказ как выполненный, и легальных причин отлынивать от работы не осталось – надо было выполнять наряд.

***

Выбравшись после смены на станцию, Антон обнаружил, что дождь закончился, низкие облака посветлели, но и не думали расползаться. На дальнем конце перрона санитар в сопровождении робота-стерилизатора убирал трупик какой-то птицы, умудрившейся залететь в охраняемое пространство. Перрон там был отгорожен светящейся лентой, и туда никого не пускали – в результате рабочая публика, собравшаяся в ожидании поезда, вынужденно набилась в задние вагоны.

Нормы дистанцирования полетели к чертям, но деваться было некуда – все прильнули к окнам, стараясь отгородиться от непривычно плотной толпы спинами. Антон тоже почувствовал себя неуютно, когда стоящий рядом мужчина в комбинезоне внутренней службы, качнувшись от движения поезда, слегка толкнул его. Сделав вид, что не заметил этого, он отвернулся, как и все, к окну и включил интерфейс костюма. На открытом вещании пестрел хаос разнокалиберных, большей частью развлекательных, программ. Настроения смотреть новости или слушать комиков, что иногда легко заменяло одно другим, не было, и он не глядя запустил какой-то новый документальный фильм, как обычно, про жизнь.