Анастасия Ивахненко - Цветок на одну ночь

Одна из книг – «Унесенные ветром». Она была самой яркой в моей памяти.

Я начала понимать со временем, что книги – это мое окно в мир. И они сыграли большую роль в моем воспитании и саморазвитии. Как и мои родители, которые привили любовь к ним.

Из них я почерпнула большую часть того, что знаю. Они укрепили мое сознание и понимание мира. Также беседы с моим отцом, очень помогли мне. Я любила вечерами разговаривать с ним за ужином или приходить к нему, когда он смотрит новости и читает газету.

Своим нынешним внутренним миром я обязана книгам и своему отцу. А еще моей первой любви.

В частности, книгам Жюля Верна. Особенно «Восемьдесят дней вокруг света».

Сидя в закрытом пространстве, я могла путешествовать по всему миру, и даже вселенной. Я могла вживаться в роль героя и проживать его жизнь.

Я чудила, чудила дома и вне дома. Много выдумывала и мечтала, летала в грезах.

В школе я производила фурор своими высказываниями и выходками. Папа ласково называл меня «Незнайка на луне» или «чудо в перьях».

В итоге после школы меня отправили в соседний город учиться на экономиста. Потому что эта профессия была для жизни, как все говорили.

«Незнайка на луне», путешествия через книги и мои мечты ушли в небытие.

После института началась обыденность, тяжелая, ответственная работа, ночи без сна, в слезах, неудовлетворенности и заточения души в рамках реальности, что меня и ее никак не устраивало. Это все выливалось в пагубные привычки и вело к самоуничтожению.

Когда ты губишь свою прекрасную душу, деньги тебя не спасут, также, как и лекарства из аптеки, и все искусственно созданное нам в помощь. Придуманная занятость, программы, установки, образы, придуманный отдых со стимулирующими и расслабляющими веществами, секс без любви и уважения к партнеру.

Я стояла пол ночи в душе хостела и плакала, вспоминая свою неосознанную жизнь, и понимая, что надо все менять, раз и навсегда, не давать прошлому и шанса помешать мне идти вперед, или напоминать о себе постоянно, не дай бог вернуться в него. Обессиленная и мокрая, я поплелась в комнату, где все спали, и упала на кровать.

Три часа разговоров, шесть часов секса. Слышали о таком?

«И снова до утра мы не будем спать, сжигая тела, сжигая до тла» – Джах Халиб.

Вскоре у меня состоялось второе свидание с Иваном.

Он подъехал на своей любимице (или на моей любимице). Я молча села, не задавая лишних вопросов, да и разговаривать мне не особо хотелось. Тем более, он был скрытным и не спешил сообщать куда мы едем.

Спустя какое-то время он начал разговор:

– Что, так и будем молчать?

– Возможно. Ведь в молчании нет ничего плохого. Кстати, есть такая фраза: «Если людям хорошо в молчании – это обещает успех в их будущих отношениях». Я еще думаю, что если люди молчат – они безоговорочно доверяют друг другу, на интуитивном уровне.

– Ты у нас еще и философ?

– Ахаха, и это уместно.

К тому времени, мы уже выехали за пределы Тель-Авива.

За окном мелькали огни и пальмы, пролетали близлежащие города.

Отдаляясь все дальше, мчались по трассе в неизвестном для меня направлении.

Через минут двадцать он спросил:

– Я смотрю, тебя не волнует, куда тебя везут?

– Нет, я доверяю тебе. Что-то мне подсказывает, что я в безопасности.

– Ну давай, давай, проверим твою теорию.

– Скорее интуицию.

– Как скажешь.

Подъехав к пункту назначения, я увидела ворота и алюминиевое ограждение.

Один звонок, и они открылись. В пустом пространстве можно было разглядеть домики, справа и слева, четко выстроенные. К каждому прилагалось место для машины.

Мы заехали в наш «номер» и растворились в воображаемом гараже, завес был закрыт, он был длиной ровно с гараж и дом.

Было ощущение, что мы исчезли на сегодняшнюю ночь, покрытые мраком и занавесом по ту сторону нашего с ним мира.

На ум пришли слова из песни: «Когда мы вдвоём мы неуловимы, теряем контроль над своими силами».

Мы зашли в пристройку. Кровать, душ, музыка – стандартный набор. На столе стояла ваза с белым цветком и вино.

Он налил нам по бокалу и присел на диван. Я нахмурилась, пить не планировала.

– Тебя трудно разговорить, пей больше, ты мне интересна, – бархатный голос мелодично заливался в уши, вино теплотой разносилось по телу, ноги и руки немели. – Смотри, как мы можем быстро любить, раз, два, и между нами уже нет дистанции, только обнаженный провод с электротоком в 1000 вольт. Ты чувствуешь? Это как на войне, Бабушка рассказывала, как все быстро сближались, любили, умирали. Моя бабушка воевала… Она была еврейкой, не любит вспоминать об этом, точнее не любила. Что ты вообще думаешь о войне?