peter ranke - Игры под водой

– Тебе это шибко надо? Ты в системе новенький, я полагаю. Скажу сейчас прописные истины. По Крыму вот что скажу: видел всё своими глазами. Изнутри. Вербовщики для войны на Украйне, – он так и сказал, выделив это «ай» ударением, – появились ещё летом тринадцатого года, я тогда на Кубани обитался. А военная техника и войска двинулись туда в декабре. Ещё до Майдана. И учения по бомбардировке авиацией и градами «неизвестных территорий» проводились ещё в двенадцатом году. Под Оренбургом и Челябинском.... Америкосы даже не поняли, каким боком их вдруг принялись обвинять.... За два дня такое количество войск в Крым не впихнуть, и это плюс к местным морпехам. И армия была развернута вдоль украинской границы ещё осенью и зимой тринадцатого-четырнадцатого. И за Майданом стоит Москва, а не Вашингтон. Москве крайне необходима была причина для агрессии. И она была ею создана. Отрежессирована от первого, до последнего акта. Правый сектор появился ниоткуда, их никто не знал… Настоящим был Сашка Белый, да ещё несколько людей из УНА-УНСО, но их убрали. Быстро и без лишнего шума… И помнишь еще по Приднестровью: если бы туда казаков не отправили – уже отпилили бы себе казачью республику. Видишь, какой нужный отток внутренней агрессии. Дело в том, что если казаки получают республику, то вся Россия разваливается сразу же, из-за местоположения Казакии. А сейчас казаков поубивали, реестром разбавили – и все как надо. Вот такие пироги и пекутся в Кремле. И процесс в самом разгаре. Так что на быстрый конец не рассчитывай.

– Что же теперь будет с нами? Что предлагаешь ты?

– Я им предложил. Ты вышел и ничего не услышал.

– Просто расскажи, на чем порешили?

– Скажу, и тебе захочется… – казак рассмеялся. – Ладно, скажу. Мы там немного помудохали. В общем, нас чутка поддерживают и дальше.

– Чутка?

– Нас бы давно взяли, братуха. Что не удалось, то не удалось. Что-то пошло не так и получилось, что получилось. Укропы в нас зубами вцепились. Главное тут, чтобы к нам тугрики продолжали идти. И мясо свежее.

– С этим все ясно. У меня вот чуйка работает – что все это продлится еще очень долго.

– Так не подвело… – казак хихикнул. – Это и многих укропов устраивает, кто побогаче и поумнее. Война, братка, она всем выгодна. Это она тем – война, а нам она, как мать родна.

Костя крепко протер лицо. Кидаться на казака ему не хотелось. И вообще ему уже ничего не хотелось.

– Ладно, Сань, ты иди. Я прилягу. Поспать хочу, что-то ночью плохо спалось перед встречей. В общем, напрасно даже летел сюда. Зря все. Я не на такое рассчитывал.

– А на что ты рассчитывал?

– Что войдем в Россию, проведем выборы. И жизнь наладится…

– А мы с тобой окажемся в Госдуме, – засмеявшись, закончил Казак. – Ну, не срослось, бывает. Будем и дальше бороться. Пока будем, как Приднестровье, непризнанной территорией. Не подфартило, братуха, бандерлоги весь кайф сломали. «Врагу не сдается наш красный Донбасс»! А кто не прыгает, те – укры, – Казак засмеялся еще громче, поднялся и направился к двери. – Отдыхай и не забивая голову. Главное, мы боремся и не по-детски ложим врага!

– Ложим, – повторил в тон Костя, тоже поднимаясь. – Ты там дверь прикрой за собой.

– Ок, – откликнулся Казак и быстро вышел в коридор.

Косте показалось, что он хлопнул дверью немного обиженно. Но это была уже не его проблема. Он и правда хотел лечь и просто заснуть. Чтобы во сне перемололись все проблемы. Обычно перемолоть их помогала выпивка, но где на острове найдешь вино-водочный магазин. А идти искать алкоголь у хозяина Косте не хотелось. Он лег на кровать поверх покрывала и положил согнутую руку на лоб, чтобы прикрыться от света, который пробивался сквозь прозрачные занавески. «Мог бы и жалюзи поставить по-современному», – подумал Костя, уходя в мир мыслей и дремотных образов.

Но крепко провалиться в мир забвения ему не удалось. Вздрогнув всем телом от образа далекого взрыва, он вернулся в настоящее, ощутил себя лежащим в той же позе на той же кровати и открыл глаза. Сна, как говорится, не было ни в одном глазу. Даже лежать уже не хотелось. Ну что за привычка появилась у него с передовой. Хоть на телефон записывай звук обстрела и спи под него.

Еще немного, и он получит посттравматический синдром в полной мере. Он уже чувствовал в себе желание, когда что-то сильно его раздражало, взять автомат и пустить очередь веером, словно он был окружен укропами.

Встав, и слегка размяв мышцы, он потянулся за пачкой, закурил и вышел из комнаты. Вспомнив, что у него в этом гадюшнике есть старый добрый знакомый, он пошел к лестнице.