Виктор Трошнев - КЛЮЧИ ОТ РАВНОВЕСИЯ

– Ну слушай, – Феликс улыбался заранее. – Возвращается муж домой и видит на столе записку: «Привет, суп на столе. Вытри его».

Из вежливости и я посмеялась.

– Феликс, кстати, не о супах. Пока Марта колдует с борщом, можно чего-нибудь совсем лёгкого. Не знаю, может быть сыра хорошего и бутылочку красного полусладкого. Я не хочу здесь торчать, – кивнула в сторону зала, – хочу в номере посидеть.

Феликс открыл шкафчик, расположенный на полу за его спиной.

– Такое пойдёт? Рекомендую, – он поставил на стойку бутылку красного вина «Апсны». – Это полусладкое, абхазское. Очень Марта моя его любит. И оно того стоит, честно тебе скажу.

Я взяла бутылку с невзрачной серой этикеткой:

– А сыр?

– О, минутку.

Бармен сходил в подсобку, вернулся с небольшой упаковкой и гордо положил её рядом с бутылкой.

– Настоящий «Пармезан». На зубах хрустит. Ну, то есть, конечно, на любителя. Но с красным вином – просто пальчики оближешь, уверяю. Да что там оближешь? Съешь и не заметишь!

– Спасибо, Феликс. Ты всегда знаешь, что необходимо, – я послала ему воздушный поцелуй, взяла сыр и добавила:

– Марте привет передай, я ещё спущусь. Или пусть сама заходит, если, вдруг, время будет.

– Не будет у неё времени. Она же варит борщ. Да не просто борщ, а Борщ с большой буквы! – Феликс поднял вверх указательный палец и улыбнулся. – Так что это надолго.

Я вернулась в номер, поставила добычу на стол, закрыла дверь на защёлку и чертыхнулась. Вот глупая! Снова взяла бутылку и пошла в бар. Открывать такие пробки подручными средствами я так и не научилась, а штопора у меня нету. Да и бокал у Феликса попрошу. Не из кружки же вино пить.

– Феликс, дай какой-нибудь бокал и попробуй, пожалуйста, вино, – я протянула ему бутылку.

– А что с ним не так? – бармен, подняв брови, уставился на меня. – Это очень хорошее вино.

– Ну ты попробуй, – я продолжала держать бутылку в вытянутой руке.

– Прокисло? Да не может быть! – Феликс с удивлением смотрел то на меня, то на бутылку.

– Так ты его попробуй, – продолжала наставить я.

– Ну хорошо, давай, – он взял бутылку, покрутил её в руках и поднял на меня глаза: – Но она даже не открыта!

– Вот! – я торжественно подняла вверх указательный палец.

Феликс расхохотался:

– Извини, забыл!

Он поставил бутылку на стойку, достал бокал и пристроил рядом. Потом вытащил из-под стойки штопор, ловко вкрутил и достал пробку. Аккуратно снял её и снова заткнул бутылку. Несильно. Придвинул её ко мне:

– Держи.

– Спасибо, Феликс!

– Твой-то когда вернётся? Далеко учесал?

– Да по делам, куда-то в сторону Рыжего леса. По большому счёту, если всё пройдёт без особых приключений, то ходка на день. Сейчас спрошу, когда вернётся, а то уже пора бы.

– Ну давай, удачи!

– Ага, спасибки.

Я опять вернулась в комнату. За окном снова послышалась барабанная дробь дождя по металлическому сливу для воды. Затем ливень начал стихать. Но дождь продолжал моросить, не переставая. Да уж, настроения такая серая погода не поднимала. Ещё и гром добавлял звуковой феерии. Периодически сверкали молнии. Н-да. Как там, в анекдоте? Якутский шаман, баллотирующийся в депутаты, в ходе предвыборных дебатов увлёкся и вызвал дождь.

– Эх! – я вздохнула вслух и принялась нарезать сыр тонкими ломтиками.

Феликс сказал правду, он был настолько твёрдым, что крошился даже под острым ножом. Выложила хрупкие желтоватые кусочки с белыми вкраплениями на тарелочку. Вино тонкой струйкой полилось в бокал. Я понюхала. Ох, и ароматное же! Но, при этом, чувствую, сыром я не наемся. Скоро опять придётся вниз идти, а там глядишь – и борщ Марты подоспеет.

Удобно устроилась на кровати, приготовила книгу – решила перечитать «Чёрный обелиск» Ремарка – и глотнула вина. Божественно! Просто волшебно. Ммм! Кусочек сыра захрустел на зубах. Снова небольшой глоток. Разница вкусов – солёное и сладковатое – давала неповторимый эффект.

Смысл прочитанного ускользал от меня, хотя читала эту книгу не раз, и многое помнила наизусть. Из головы не шли события последних дней.

Буквально месяц назад я и подумать не могла, что выйду замуж. Я. Шутник. Зимина Екатерина. Покусай меня слепая собака! Я уж от своего имени здесь начала отвыкать. Но! В Чернобыльской Зоне отчуждения. Я. Вышла. Замуж. За-муж. Ещё раз повторю. Я вышла замуж. Я теперь мужняя жена.

Я потрясла головой. В ней до сих пор не укладывались недавние события, которые до сих пор в буквальном смысле стояли перед глазами.