Кирилл Кянганен - Империя Машин - Пограничье

Внешне смена подводных течений заметна только в кристально чистой воде. Тогда можно разглядеть, как под морской гладью словно проходят туннели, или, скорее движущиеся «трещины» как на льду, утягивающие все, что не попадя в бездну. В особо сильных потоках противиться маленьким судешкам и вовсе бессмысленно. Разве что отдельные типы танкеров, барж, тягачей да Странников могли сопротивляться воле океана. Неизвестный не раз слышал о том, как угодивший в стихийный поток быстроходный Волнорез, швыряло о скалы, пока тот не утонет. А чего стоили истории о целых кладбищах кораблей!

– Я чувствую ее зов, – проговорил он.

– Чей?

– Метки, она… как бы манит меня исполнить предназначение.

– Неизвестный, ты в порядке? – озабоченно поглядела на него Амалия, а он не находил слов, чтобы подобрать внутреннее ощущение, рвущееся наружу. Образ конечной цели – Остермола – маячил на границе его сознания.

Вдалеке обрисовывалось основание острова, а справа от него горизонт делила черная полоса, улетающая в невидимую даль океана. Неизвестный попросил подать ему подзорную трубу, и, пригляделся: мост!

– Что там? – спросила Амалия, и он передал ей трубу.

Видно плохо, но она разглядела бортики, о которые с силой бились пенящиеся волны, захлестывая поверхность водой.

– Вероятно, он соединяет остров Скал и Темплстер. Но не вижу, чтобы его кто-то пересекал, он словно…

– Заброшен?

Чем ближе они подплывали к острову, тем более спертым и удушливым становился воздух, в нем парили частички пепла, сушило нос и щипало глаза.

Турбинные двигатели позволяли развивать высокую скорость, а из-за особенностей их строения, корабль не задирал нос вверх, а плыл ровно, потому приостровные волны из разных подводных потоков, хаотично сцепляющиеся друг с другом подобно диким животным, не мешали сближению с островом. Классические корабли вымерли после потопа, они были неприспособлены к причаливанию и открытому плаванию в буйных водах, так как изменившиеся условия не позволяли преодолевать даже мимолетные водяные вихри. Потому и началось строительство турбинных машин.

Неизвестный снова поднес к глазам подзорную трубу. Весь остров походил на выпирающий действующий вулкан, пронизанный сетью туннелей. Маленькие фигурки шныряли по ним как по игровому полю настольной игры. Затвердевшие вулканические породы на фоне пламенеющего алого заката, иссеченного пеплом. Неизвестный поглядел на карту в руке – по идее, в жерле угасшего вулкана возведен город. Во внутренних стенках скалы вырублены ступени, соединяющие кольца-уровни города, и чем ниже – тем боле эти кольца выпирали краешками из предыдущих, пока не доходили до дна – замерзшего озера. «На Острове Скал должно быть тепло», – подумал Неизвестный, пряча за дыхательной маской глаза.

Горизонт прояснился, а водные тропы слабели.

Вот он Остров Скал. Его архитектор – Эльвин Мудрый, обосновал проект города в жерле вулкана тем, что он – единственно надежное укрытие от ненасытных бурь. Кто же знал, что он завязывал себе карьеру. Пытливо выскребывал трудом местных бедолаг базальтовую породу и грязевые массы дабы докопаться до золотого песка и железной руды. Трубы, пронизывающие стены вулкана, под напором подавали разжижители на вкрапления минералов, отмывая их от примесей, а выкипающие кислотные пары выбрасывались с отдельных вышек, образуя газовое облако. Выбросы убивали даже мимолетных птиц, вздумавших сократить перелет через неблагополучные земли скрежета железа и всполохов пламени

– Это оно? – спросила Амалия, сжавшись на дне лодки.

Ноющую язву на теле земли представлял он. Вскрывшийся нарыв, изливающийся соком крови. Место раскола, соединяющее лед и пламя.

– Да. Это и есть земная преисподня.

Облако гнетущей жары заволокло их катер в свои сети. Над Островом Скал постоянно висел смог. Он не рассасывался ветром, черное пятно – единственное определение, подходящее для него. Красная скала, источающая жар и черное пятно…

Жерло недействующего вулкана огибали двойные, черные как сажа стены. Издали Остров Скал напоминал Вавилонскую башню, вшитую в скалу. У подножья Скалы строились и теснились рядом, одни за другими каменные дома. Рассыпавшиеся лестницы, ведущие к жерлу, давно истерлись и сливались со скалой. Само жерло напоминало разорвавшуюся трубу. Оно было столь же широким, как и «корень» из-за того, что находившийся внутри город нуждался в свете. С внутренней стороны огибающих жерло стен, вырисовывались врезанные в посеревший камень, парапеты с факелами и арбалетчиками. Вместо крутых лестничных пролетов на башню поднимались в ящиках, обитых железом. Их крепили тросами к вершине стены, и поднимали поодиночке. Как снаружи, так и внутри вулкан охватывала спиралевидная дорога с пропускными пунктами. Иной путь, проходил через подземелья. Вначале сплошной спуск вниз. Потом равномерный и кривообразный подъем наверх. Там и работали все заключенные. Как знал Неизвестный, на Скалах было отменено рабство. Обычно, сюда отсылали всех приступивших порог закона, в той или иной степени. Времени на судебные разбирательства не хватало, проблему как всегда решили одним щедрым махом, согнав недовольных в рудники.