Анзор Апшев - Затворник, или Вынужденное правосудие

Лицо Вениамина сначала окрасилось в синеватый цвет, потом побледнело, затем стало розоветь от возмущения и ярости. Инспектор даже заволновался, не плохо ли комиссару, но когда тот стал кричать, успокоился. От переполнявшей злобы комиссару не удавалось сказать ничего путного:

– Ах ты…да как ты смеешь…это вообще…

– Вениамин расслабься, так не долго и концы отбросить. Дыши глубже и попридержи свои глаза.

– Ну, вот что! Даю тебе ровно месяц. Если в этот срок ты не арестуешь ублюдка в зеленой рясе, я тебя уволю. Усек? А теперь убирайся прочь. Вон из моего кабинета!

Не желая далее перебраниваться с невротиком, Виктор поднялся с удобного мягкого, коричневого цвета, кожаного кресла и, не спеша, вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь, он обнаружил на себе одобрительные взгляды сослуживцев, находившихся в участке и слышавших разговор на повышенных тонах. Один лишь инспектор осмеливался давать отпор шефу-самодуру, ставил его на место, особо не переживая о возможном увольнении или снижении звания. Михайлов знал, что желающие служить в рядах Миротворцев в очереди у здания ОМОПП-а не стоят. Тем более такие опытные, со стажем, как он. Усмехнувшись, он направился к выходу.

Его автомобиль, как и все служебные и собственные машины, находился на заднем дворе, куда он и поспешил. Инспектор всегда обедал дома, где ему было спокойнее и уютнее, а потому туда и отправился; предвкушая восхитительную стряпню богинь кулинарного дела – его супруги и очаровательной дочери. «Какую ночь по счету я не сплю дома?» – упрекнул себя он, выезжая из ворот на дорогу.

Андрей Старков создавал впечатление образованного степенного человека. Его карие с зеленым оттенком глаза выдавали аналитический склад ума, спокойствие и выдержку. Манера держать себя с достоинством, серьезность в высказываниях, скромность и обходительность проявляли дисциплину и самовоспитание. Вообще, мудрость, проницательность, светящаяся в его взгляде, давали понять о большом жизненном опыте, не взирая на столь молодой еще возраст. Этому способствовала растительность на лице. Находясь большей частью не с людьми, а с животными в тайге, ему не было необходимости стричься и бриться. А потому волосы, спадавшие на лопатки с достаточной долей седины, и заросшее бородатое лицо делали его похожим на почтенного старца. Однако, высокие скулы, открытый невысокий лоб, немного задернутый кверху нос и тонкие губы, если присмотреться, выдавали его молодость.

Старков оставался таким же, как и прежде, со всеми своими слабостями и достоинствами, с тем же мировоззрением и отношением к окружающей среде. Но, более того, он увеличил время своих тренировок, стал львиную долю свободного времени проводить на лоне природы, больше стал уделять времени медитации. Благодаря этой психофизической саморегуляции он вернулся к жизни из забвения, в котором его душа находилась ни много, ни мало три года. Осознавая несправедливость и жестокость, царившую в обществе, понимая всю бюрократическую и преступную систему правящего режима, Андрей впадал в уныние.

В такие моменты чистая праведная душа, сострадающая участи себе подобных, проще говоря – большинству народа, начинает возмущаться, от безысходности кровь стучит в висках. Такой человек пытается служить правде и справедливости, идет против течения. Но, к сожалению, подобные добрые мотивы разбиваются о камень преткновения, именуемый Безразличием. Именно безразличие многих и трепет притесняемых сводят на нет «души прекрасные порывы».

Парень понимал это. Ему было больно осознавать, что Мечта, построенная изначально для лучшей участи, превратилась в такой же российский город, как и другие, опутанный пеленой хаоса, поглощенный туманом беззакония. Именно это беззаконие и зло забрало у него родителей. Родителей, которым он прорицал долгую и счастливую, спокойную жизнь! Он помнил отчетливо тот день, после которого в его душе стало темно…

Но как-то, во время очередной медитации, во тьме души его блеснул лучик света и надежды. Он вновь ощутил жажду к жизни. В этот миг Старков вышел на новый виток своего существования. Он не хотел больше выглядеть как угасающий, не прижившийся, молодой росток. Ему больше импонировало олицетворять себя в качестве могучего разросшегося растения, тянущегося к Солнцу, и заслонявшего собой от ветра и зноя те самые молодые слабые побеги.

Андрей тренировался на опушке леса, когда к его дому второй раз за день подъехала «Нива» инспектора. Было 13:15 дня. Миротворец после обеда первым делом вновь отправился к своему молодому другу. Его взору представилось удивительное зрелище: в теплых лучах Солнца, на фоне темно-зеленой тайги, юноша самосовершенствовался и постигал смысл жизни, занимаясь интересным искусством. Он сливался воедино с Природой и обретал гармонию с ней, подчиняясь ее законам, пропуская ее через свое сердце.