Владимир Мураев - Оля остается в Арктике

Толпа еще смеялась и аплодировала. Кате нужен был один момент, чтобы сориентироваться и сделать мягкий плавный вход в роль. Она посмотрела на окна. Стекла окон, белые от лунного света, с внутренней стороны влажные от теплого воздуха, покрыты толстым слоем снега. По стеклам окон медленно двигалась какая-то не очень высокая, но длинная тень. Катя еще не сориентировалась, что делать и с чего начинать. Ей нужно было выиграть время и не выпустить людей из напряжения. С улыбкой, восторгом и удивлением, посмотрев на гостей и показав рукой на окно, она крикнула:

– Смотрите! За окном кто-то ходит! Нас караулят!

Толпа взорвалась от смеха. Славик сказал:

– Это медведь. Его прикормила соседская девочка конфетой. Вот он и отирается здесь около месяца – ждет конфету.

– Я чувствовала, – сказала Катя, – что мне понадобится аркан. Сейчас я заведу этого медведя и посажу его за стол – в качестве свадебного генерала.

Толпа опять взорвалась от смеха. Катя накинула пальто, пуховый оренбургский платок и ринулась в дверь. Мужчины стали поперек двери:

– Если ты всерьез хочешь выйти, то мы тебя просто не пустим. Это дикий зверь. Он очень опасен, он тебя убьет одним ударом. Мы не хотим, чтобы свадьба превратилась в похороны.

Андрей слегка держал Катю сзади под руки, выше талии:

– Катя, ты что, на самом деле хочешь выйти?

Смех прекратился, гости примолкли в недоумении. Катя поняла – кульминационный момент резко упал ниже плинтуса. Сейчас остается только одно – выйти к медведю.

Катя взяла Андрея за руки, развела их по сторонам. Андрей посмотрел Кате в глаза и сказал:

– Катя, в этот день я хочу смеяться, а не плакать.

– Не бойся, дорогой, мы с тобой еще насмеемся и наплачемся. Жизнь впереди.

Андрей обратился к мужчинам, стоящим на двери:

– Пропустите.

Двое мужчин схватили карабины и через форточки взяли медведя на прицел.

Катя смело подошла к медведю, погладила его двумя руками от пасти к ушам, потрепала за нос, потом потрепала за ухо. И со словами: «А теперь можно и покататься!» – запрыгнула на медведя.

Клуб разрывался от криков, аплодисментов и восторга. Толпа в окнах и двери кричала:

– Катя, заходи, а то простудишься!

Андрей стоял рядом. За ремнем был большой табельный нож. Андрей подошел к Кате, взял ее на руки. Медведю за благородство всунул в пасть плитку шоколада. Катю занес в помещение. Гости обступили Катю. Обнимали, целовали, аплодировали, кричали «ура!», восторгались ее мужеством и обаянием.

Катя пригнула Андрея к себе и на ухо шепнула:

– Объяви… Вторым номером – «Амазонка».

Андрей, конечно, понял, что будет нечто из рамок вон… Но поднял руку и объявил:

– Вторым номером – «Амазонка»!

Катя вышла из круга гостей, почти бегом направилась к сцене, где стояла огромная картина с изображением природы севера: заснеженные горы, море, олени, белые медведи. За картиной, на ходу, сбросила с себя свадебное платье, еще в Москве приспособленное для мгновенного снятия, тут же вышла с другой стороны картины абсолютно голой. На ногах и на руках Кати были золотые браслеты, на шее золотая цепочка с огромным кулоном, внутри которого портрет Таис Афинской. Глаза Кати закрывали широкие бумажные очки, с подрисовкой больших голубых глаз, узких, черных бровей и длинных черных ресниц. Маска была выполнена так искусно и так точно вписывалась в лицо, что трудно было разобрать, что это – маска, макияж или все – природное, естественное. Вокруг талии – узенький ремешочек голубого цвета. От ремешочка вниз опускался узенький шнурочек, в районе лобка соединявшийся с расшитым бисером кожаным ромбиком. Посредине ромбика красным бисером вышит дорожный знак «Въезд запрещен». Шнурочек от ромбика проходил между ног и прикреплялся к ремешочку с задней части талии. Двумя руками Катя держала шелковый трехжильный шнур черного, синего и красного цвета.

Гости взорвались от восторга: все подняли руки над головами, хлопали в ладоши, кричали «Ура-а-а-а!!! Принцесса!!! Богиня!!!» Катя со шнуром в руках грациозно выполняла легкие классические номера, то изображая летящую и обессилившую лебедицу, то танцуя вальс Дунаевского. Когда Катя поворачивалась спиной к гостям, мужская половина издавала продолжительный выдох с отвисанием челюстей. Женщины стояли в одной шеренге и кричали: «Катя – принцесса… Катя – принцесса…» Катя, кружась, подхватывала по очереди то одну, то другую женщину. Когда прокружилась с последней – ловко, почти незаметно скрылась за портретом и буквально через несколько секунд вышла с другой стороны портрета в своем свадебном платье. Гости не унимались, продолжали аплодировать, кричать самые восторженные слова похвалы. Затем все вместе, женщины и мужчины, взялись за руки, окружили Катю и повели хоровод.