Олег Фролов - Сирень цвела…

Да, четверо, находившихся в перевернувшемся «додже», ему уже не были опасны. Ни с кем из них он раньше не встречался.

«Нет даже того, кто назначил мне эту встречу, – отметил Петр, внимательно рассматривая салон «доджа». – Интересно, почему? Не было необходимости и он поручил все сделать этим, или он был подставной и эти его убрали? Автомат-то наш, «Калашников»… Решили его использовать, поскольку практически безотказен или …? Если или, то … Ладно, додумаю позднее, а теперь надо поспешать…»

Петр вернулся в свой автомобиль и через правую дверь сел на место водителя. Вытянутыми руками уперся в рулевое колесо, ногами в педали тормоза и сцепления, откинул голову назад на спинку кресла, чуть наклонив ее вправо, и прикрыл веки так, чтобы из-под них было можно наблюдать за дорогой.

«Всё. Когда кто-либо подъедет, решит, что я без сознания. А я ему или им подыграю: то, что я в таком состоянии вполне правдоподобно после случившегося. Да и руки очень болят, любое врачебное освидетельствование подтвердит. А, кто эти в «додже», я не знаю. Ни о какой встрече с ними я не договаривался. На вопрос об автомате у них сделаю удивленный вид. В конце концов, может быть они бандиты, гангстеры? Откуда мне знать? К «доджу» я не подходил, я проверил: трава не примята, к нему и тому, что в нем, – Петр улыбнулся, – я не прикасался. Собаку вряд ли полиция будет использовать: и так все очевидно. Да и у полицейских автоинспекторов собак не бывает. Кроме того, они же и затопчут всё. И вообще, как все же цветет и пахнет сирень! Сирень…»

Петр почувствовал, что его тянет в сон.

«Что это? – удивился он. – Разрядка после нервного напряжения? Или результат того, что поздно лег и рано встал? Раньше такого я как-то не замечал… Возраст, что ли? Как-никак уже под шестьдесят… Хотя, при чем здесь возраст? Я его пока что не очень-то и замечаю… В любом случае спать нельзя. Надо быть начеку. И обдумать, пока никто не приехал, хотя бы предварительно, то, что пришло в голову у «доджа» почему хотели стрелять и почему из «Калашникова». Странно это… Ничего, вроде, не располагало к этому… До этого утра все шло, как и ожидалось. Ничего подозрительного я не замечал. У меня в голове даже не было, что могло произойти подобное. Но оно же произошло! А, раз произошло, значит, для этого должны быть причина или причины… Но что это за причина или причины? Откуда они взялись? Из-за чего? И кому это было выгодно? И почему именно "Калашников"? И почему так демонстративно?»

«О причине или причинах, я сразу не докопаюсь, – ожидая, когда его и перевернутый «додж» обнаружат, он, не желая терять время и борясь со сном, решил поразмышлять над происшедшим. – Тем более, что пока никаких мыслей на этот счет у меня нет. Тогда начну с «Калашникова»… Итак, «Калашников» – это наш, советский автомат. Автомат, который не только продается в разные страны, но и подделывается… Интересно, это наш автомат или подделка? Надо будет постараться это узнать.... узнать через моих «друзей» в ЦРУ и БНД. Им я обязан сообщить о происшедшем, а тем более и Центру. А что мне это даст? Пока ничего… Но, предположим, если мне удастся узнать его заводские данные, можно будет попробовать попросить Центр отследить его путь от момента сборки … Возможно, это что-нибудь прояснит… Хорошо бы суметь выяснить это до отправки моего сообщения в Центр о происшедшем, но удастся ли? Предположим, что не удастся или автомат окажется подделкой… Что тогда? Тогда, надо выяснить у «друзей» страну-автора подделки… Может быть, у них будут и данные о возможном изготовителе… Будут же они по своим картотекам проверять… Вот, возможно, что-то и выплывет… В общем, в том или ином случае может появиться хотя бы какая-нибудь конкретная отправная точка для дальнейших размышлений и поиска причины или причин…»

Петр слегка поворочал занемевшей шеей и вновь принял прежнюю позу.

«Никак, начинается шейный остеохондроз… – подумал он. – Этого мне еще не хватало… Ну, хорошо, с автоматом более или менее понятно… Теперь, почему так демонстративно? Не могли же они не понимать, что о «додже» могут узнать… Мог же кто-нибудь его видеть… Например, подойдя к окну дома, выходящему на шоссе… Это же элементарно: более-менее точно определить время происшествия, опросить возможных свидетелей, проживающих или находившихся примерно в это время до и после места происшествия. А, может быть, кто-то и проезжал мимо «доджа»… Да и, экспертиза установила бы, что патроны от «Калашникова»… Если бы они захотели, они могли бы это сделать по-тихому. А здесь как будто нарочно, открыто, я бы даже сказал нагло, чтобы было широко известно. Но для чего? Показать силу? Зачем и перед кем? Не понятно… Вернее, не известно… Было бы известно, стало бы понятно. Так, что остается только строить гипотезы. Вот, например, такую: те, кто в «додже» выполняли заказ в отношении меня… Но чей? А, если они же и были заказчиками? Вряд ли… Не логично: сами себя бы подставили… И почему появился этот заказ? Опять, не понятно… Ну, хорошо, попробую по другому… Предположим, те, кто ехал в «додже» на встречу со мной, – простые исполнители и им удалось бы исполнить задуманное. Что было бы дальше? Они постарались бы скрыться… Их бы искали и, вполне вероятно, нашли бы и арестовали… Они могли бы рассказать о заказчике или заказчиках. Заказчику или заказчикам это надо? Нет. А, раз, нет, то заказчик или заказчики сделали бы все, чтобы эти в «додже» в случае успеха, ничего и никому не смогли рассказать, то есть просто бы убрали их как не нужных свидетелей. А, если я ошибаюсь? Если заказчик или заказчики как раз и рассчитывали на то, что исполнители будет арестованы? Могло такое быть? Маловероятно, но все жё… Хорошо, допустим, что расчет был именно таким. Но что бы это им дало? Известность! Именно известность! И их бы стали искать… Неужели они могут быть уверены в том, что их не найдут и они останутся безнаказанными? Если могут, то кто же они? Представители верхних эшелонов власти? Власти продажной и коррумпированной. А, если не власти, а коррумпированных с нею кругов? Например, каких-то крупных корпораций… Нет, корпорации вряд ли… как не крути, пятно на репутации всё-таки может остаться… Им этого не надо. Тогда кто ещё? Ещё… ещё… ещё мафия! Но причем тут я и мафия? Хотя… возможно так и есть. А, может, и нет… Надо вспомнить…»