Олег Фролов - Сирень цвела…

– Я же говорил, что вы могли бы многого достичь на научном поприще! воскликнул профессор. – Из вас бы вышел выдающийся ученый.

– Спасибо, – улыбнулся я. – Теперь уже поздно, да и бизнесмен я вроде неплохой…

– Вам виднее…

Мы сели в такси и через пять минут входили в ресторан. Это был один из тех, в котором любят бывать американцы среднего достатка: небольшой и уютный, с негромкой музыкой и, как оказалось, с довольно хорошей кухней. Я понял, что Лансфильд был известен здесь, многие из сидящих за столиками приветствовали его и с интересом поглядывали на меня, когда, сопровождаемые метрдотелем, мы прошли к заказанному столику.

– Похоже, вы здесь завсегдатай, – сказал я, когда мы сели и сделали заказ. – У вас здесь много знакомых.

– Да, это одно из мест, где часто бывают преподаватели и студенты нашего университета, – ответил он. – А я здесь обычно ужинаю уже много лет.

– Кабиро тоже бывал здесь?

– Естественно, – скривился профессор. – Он с первого курса не пропускал ни одной возможности выпить, особенно, как мне рассказывали, за чужой счет. Иногда он напивался до того, что его приходилось грузить в такси…

Кабиро появился в ресторане, опоздав на десять минут. Он сразу подошел к нашему столику, поздоровался и, спросив разрешения присесть, сел, смотря на меня.

Лансфильд представил его мне, а меня ему.

– Рад знакомству, – произнес Кабиро, – надеюсь, что оно будет полезно нам всем.

– Надеюсь, – согласился я. – И еще кое-кому…

– Да? – прищурился он и покосился на профессора.

– Его нет среди присутствующих, – улыбнулся я. – Он далеко…

Кабиро непонимающе уставился на меня.

– Ну, мне пора, – Лансфильд положил столовые приборы на стол и встал. – Приятного аппетита.

– Спасибо. До свидания, – ответил я.

– До… до свидания! – по лицу Кабиро было видно, что он изумлен. – Вы уходите?

– Да, – профессор повернулся и направился к выходу из зала ресторана.

Карибо проводил его взглядом и повернулся ко мне.

– Не понимаю…

– Все очень просто, – сказал я, – профессор занят и не хочет терять время на неинтересные ему разговоры.

– Откуда вы знаете?

– От него. Он мне сам это сказал.

– Когда?

– Прежде чем согласился позвонить вам.

– Согласился? Он не хотел?

– Не хотел.

– Почему?

– Потому, что ему претит заниматься бизнесом, а тем более политикой.

– Что?

– Только не говорите мне, что вы об этом узнали только сейчас, – прямо глядя ему в глаза, сказал я, – вы знали это намного раньше. Так?

– Так, – Карибо не выдержал моего взгляда, моргнул и отвел глаза. – Знал.

– Знали, и, не смотря на это, пришли к нему с предложением подписать письмо…

– Он и это вам сказал? – взвился Карибо. – Да?

– Да.

– Почему?

– Потому, что я просил его познакомить меня с кем-нибудь из заслуживающих доверия людей, – слегка польстил ему я, – с кем можно было бы иметь дело…

– И он назвал меня?

– Да. Или вы не из них?

– Я… я… – Карибо был похож на рыбу, оставшуюся без воды, – я… я… из них.

– Вот, видите, – улыбнулся я, – профессор оказался прав.

– Не понимаю…

– Что?

– Он же …

– Что он же?

– Он же… – Карибо помолчал, подбирая слова, – он же, мягко говоря, недолюбливал меня…

– Разве? – я сделал вид, что удивлен. – А у меня не сложилось такого мнения. Напротив, он удовлетворен сделанным вами выбором…

– Выбором? – было видно, что он лихорадочно пытается понять, что происходит. – Каким выбором?

– Вашим. Вашим выбором заняться политической деятельностью.

– Послушайте! – вскочил Карибо. – Кто вы такой и почему так говорите со мной?

– Сядьте! – жестко приказал я. – Сядьте, на вас обращают внимание. Сядьте, и выслушайте меня.

Карибо рухнул на стул.

– Выпьете? – поинтересовался я, бросив взгляд на стоящие на столе бутылки.

– Да! – он схватил бутылку виски и, наполнив до половины бокал, мгновенно осушил его.

– Закусите, – я придвинул ему тарелку с сэндвичами.

– Не хочу!

– Надо, – отрезал я. – Ешьте! Разговор будет долгий…

Он торопливо съел два.

– Все в порядке?

Карибо кивнул и уставился на меня.

– Очень хорошо. Итак, я хочу поговорить с вами о долговременном и, что не маловажно, взаимовыгодном сотрудничестве. Уверен, что это сотрудничество будет выгодно как в общепринятом, так и в личном плане.

– Не понимаю… – произнес он.

– Всё вы понимаете, – усмехнулся я. – Выгода всегда имеет не только эфемерное, например, в виде общественного признания, но конкретное денежное воплощение. Не так ли?