Сергей Орлов - Собака

Старик ехидно осадил «Наполеона»:

– Хех… Как ты складно всё… А сам-то чего? Что ж такой умный и такой бедный?

Интеллигент внутренне споткнулся об колкость старика, и мысленно кубарем полетел со своего наполеоновского трона, вступил мрачно и высокопарно:

– Отец, понимаешь…

Старик недовольно перебил интеллигента – вспылил:

– Да какой я тебе отец! Тоже мне, нашёл отца! Я почти ровесник твой. Ты на меня лежачего не смотри, мне лет может немного больше чем тебе. Понял?! Тоже мне… Отец…, – скривил лицо в пренебрежительной гримасе старик.

На следующий день от Старика не осталось и следа – побритый, чисто одетый, возле калитки стоял крепкий мужчина лет 50-ти, за спиной у него болтался армейский вещь-мешок. Рядом с ним интеллигент всё в тех же «трениках», в пиджаке и майке с бейсболкой на голове.

– Слушай, ты на меня особо не серчай. Навалилось вон на меня.

Не в духе я вчера был. Сам понимаешь, ситуация…, – «Старик» помолчал, – Ну, так как – посмотришь за домом?

Интеллигент, абсолютно трезвый безмятежно и весело ответил:

– Да-а-а… Всё хорошо! Я всё понимаю. Конечно, посмотрю! – и вдруг добавил абсолютно не к месту: – Недавно сделал для себя открытие. Оказывается, довольно много женщин выходит замуж – на всякий случай, – довольный собою интеллигент протянул свою худосочную с длинными пальцами руку.

Старик, на эту информационную справку хмыкнул, по-доброму улыбнулся, пожал руку интеллигенту, развернулся и двинулся в путь. Его тощий армейский вещь-мешок бодро замаячил меж деревьев. Пройдя лесной дорогой, старик вышел к железнодорожной станции. На платформе его вещь-мешок снова мелькнул, скрылся в открывшихся дверях электрички.

В августовской ночи остывал от дневного зноя вечно бодрствующий мегаполис. Центральная часть города. Множество уличных кафе, веранд ресторанов под парусиновыми тентами. Отовсюду слышалась разная музыка, доносился смех и негромкий рокот мерно беседующих голосов – расслабленные люди, сидели в глубоких креслах, и лёжали на широких диванах – наслаждались негой летней ночи.

Небольшая вереница людей выстроилась в очередь у дверей ночного клуба. Уличные фонари своим жёлтым светом засвечивают небо, что лишает Землян возможности рассмотреть мириады солнечных систем галактик – звёзды. Людям в очереди нет никакого дела до космоса, невдомёк им, что в этот самый миг, великое множество форм жизни смотрит на людей со своих планет, из своих галактик.

Лица, взгляды людей в очереди обращены вниз, в землю, в свои смартфоны и планшеты. Умы их заняты, мысли в головах роятся толчёей и громоздятся одна на другую, образуя конгломераты информационного шума. Этот самый шум вводит людей в жуткое заблуждение, что будто бы они проживают одну единственную Жизнь. Находясь по гнётом этого навязанного заблуждения, они так торопливо ловчат, суетясь лукавят, воровато и с ложной стыдливостью отводят взгляд, судорожно молчат когда следует говорить, и нарочито говорят о том, чего не было в действительности.

Абсолютно не понимают, и начисто забыв, что таким своим поведением сами себя доводят до катастрофы, обрекают на адовы муки свои Святые Души, изначально созданные безупречными.

Не осознают, что сами себя уродуют, ломают и корёжат, увы, теперь уже былое, своё совершенство – усугубляют и множат свои искажения. Сами!!

Изуродовав себя, натворив с собою непотребное, тем самым звучат в пространство дикой какофонией, искажая пространство, вместо того, чтобы следовать своей изначальной Божественности, и звучать в Мироздание волшебной, созидательной мелодией, приумножая и сотворяя Божественные модели-матрицы по изначальному замыслу ПервоТворца.

Как уже было сказано Христом: «Не ведают, что творят».

Зная об этом драматическом процессе уже проще простить, и полюбить такого замороченного Человека. Ведь у большинства людей совсем не остаётся времени подумать, покрутить, повертеть в свое голове одну единственную мысль о том, что прямо сейчас все они, и люди и другие формы жизни находятся во Вселенной, находятся в Вечности – прямо сейчас!

Толкаясь в очереди в клуб, пребывая в своём «Здесь и сейчас», все их интересы сфокусировались лишь на одном, на модном ди-джее, который давал гастроль в самом рафинированном клубе мегаполиса.

Лицо Витька. Глаза без движения. Взгляд устремлен в одну точку. Тишина. Тишина в его голове. Темнота. В темноте вспышками появляются: то человеческие руки, то головы, то другие части людских тел. На танцполе ночного клуба месиво из людей. Огромные прожекторы и световые пушки белым светом ярко вспыхивают в такт музыкального ритма. Короткие вспышки света кромсают на шевелящиеся куски содрогающуюся человеческую биомассу.