Александр Абалихин - Multi venerunt, или Многие пришли

– Кто это? – удивился Грегуар.

Он понял, что старший брат проговорился и теперь решил выведать у него как можно больше.

– Никому не рассказывай про Стражей Мира. Понял? – с угрозой произнёс Жером.

– Понял, – кивнул Грегуар.

– Так ты пойдёшь к себе спать? – резко спросил Жером.

– Ты прогоняешь меня? – расстроился Грегуар. – Можно мне ещё поговорить с тобой? Можешь меня сколько угодно называть жабой. Я нисколько не обижусь.

– Нет. Я и так слишком заболтался с тобой. Ступай спать. И веди себя благоразумно. Не расстраивай родителей, как это делаю я. Наступают тяжёлые времена, суровые испытания ожидают и катаров, и тех, кто станет за нас заступаться.

– Но ведь таких ревностных католиков, как наш отец, или монахи фонфруадского аббатства, в Тулузском графстве меньшинство, – заметил Грегуар.

– Да. Самая большая опасность исходит вовсе не от местных католиков. Да и падре Себастьян с отрядом папских солдат, не представляют особой угрозы для добрых людей. Их следует опасаться беззащитным девушкам, старикам и странствующим в одиночку ткачам. Грядущая опасность намного серьёзней.

– Эта опасность исходит из Рима?

– Ты снова выводишь меня на опасный разговор. Я же тебе велел отправляться спать, маленький лягушонок!

– Я не обиделся. Не гони меня! – умоляющим голосом попросил Грегуар.

– Всё-таки ты не дашь мне выспаться. Нам с Этьеном рано утром надо отправляться в путь, а ты можешь дрыхнуть до обеда, бездельник!

– Завтра должны доставить воз водорослей с моря, и мне придётся их сгружать и раскладывать под навесом.

– Тем более, тебе пора идти спать.

– Тогда, спокойной ночи, – произнёс Грегуар и, вздохнув, направился к себе в комнату.

– Прощай, брат! – тихо произнёс ему вслед Жером.

Грегуар лёг на кровать в одежде, не снимая ботинок, и, накрывшись с головой тонким покрывалом, уснул под мерный усыпляющий шум ливня и грохотавший в отдалении гром…

Жером не собирался спать. Через некоторое время, когда в доме стало тихо, и лишь из-за стенки слышался храп его отца, Жером вышел в коридор. В темноте, возле лестницы, он едва не столкнулся с Этьеном.

– Ты готов? – шёпотом спросил Этьен.

– Да. Думаю пора идти. Самое время, – тихо сказал Жером.

– Ты не станешь прощаться с матерью?

– Нет. Будет слишком много слёз и разговоров. Я благодарен матушке за приют и ужин, но нам надо незаметно уйти.

– На улице всё ещё идёт дождь. Наши плащи ещё не высохли.

– Нам с тобой не привыкать ходить под дождём. К тому же, дождь уже заканчивается, – сказал Жером, накидывая на плечи мокрый плащ.

Жером и Этьен вышли на улицу и, под покровом ночи, под моросящим дождём, направились в сторону большого двухэтажного дома, стоявшего неподалёку от церкви. Некоторое время Жером и Этьен издалека наблюдали за жилищем, во всех окнах которого горел свет, а, когда забрезжил рассвет, приблизились к дому.

– В доме падре Себастьяна до сих пор горит свет. Это неспроста, – заметил Этьен.

– Неужели он так боится грозы, что зажёг во всём доме свечи? – удивился Жером.

– Зайдём к нему в гости? – предложил Этьен.

– Обязательно навестим падре. Ведь мне надо узнать, где находится Оливия, а, кроме Себастьяна, про неё вряд ли кто расскажет.

Они подошли к дому. Этьен заглянул в окно и тут же отпрянул.

– Падре не один, – сообщил Этьен. – В его доме собрались папские солдаты. Их много.

– Интересно, что они делают ночью в грозу в доме священника? – спросил Жером.

– Наверно падре даёт им указание отыскать и схватить двух еретиков, заглянувших в церковь на вечернюю проповедь, – усмехнулся Этьен.

– Видно, сегодня нам не удастся переговорить с ним по душам, – расстроился Жером.

– Слишком много времени мы потеряли в бесполезных рассуждениях в доме твоих родных, – с укором сказал Этьен. – Видно, твой отец так навсегда и останется ревностным католиком.

– Я не рад, что мой отец – католик, но, наверно, отцу тоже не нравится, что его старший сын стал катаром.

– Пока не поздно, нам следует отсюда убираться. Не стоит делать столь щедрый подарок Себастьяну – прийти самим к нему домой и сдаться солдатам.

– Наверняка, он узнал меня в церкви и догадывается, где нас можно найти. Думаю, сейчас он довольно потирает руки в предвкушении завтрашнего утра, когда пошлёт солдат, чтобы те арестовали нас в моём родном доме.

– Только бы он не стал мстить твоим родным, – забеспокоился Этьен.

– Надеюсь, они не пострадают. Мой отец всеми уважаемый винодел. Всем известна его ненависть к катарам. К тому же, папские солдаты не обнаружат нас с тобой в доме моего отца, и обвинить моих родителей будет не в чем, – сказал Жером и добавил: