Любовь Черникова - Темный-претёмный властелин 2

Его вопрос не требовал ответа, но я все же не удержалась, сделав глоток ароматного травяного чая, добавила:

– Ага, по заднице. И посильней.

Ильв удивленно покосился на меня и неожиданно расхохотался. Придвинувшись поближе, он заговорщически приблизил голову и указал глазами куда-то вправо:

– А вот и она. Самая крепкая, которая только нашлась поблизости.

Я с любопытством посмотрела, куда он указывал. Сзади к ничего не подозревающей Анаретт неумолимо приближался иркан. На лицах несчастных дефендеров, которым с такими чудовищами, как моя сестра, видимо, не доводилось иметь дело, отразилось неприкрытое облегчение.

Бьорн одной ручищей сгреб взвизгнувшую принцессу Миртенскую, второй вырвал сразу несколько одеял из рук дефендера, и направился к нам, даже не замечая усилий Анаретт, пытающейся выбраться.

– Ого… – протянула я.

– Угу, – в тон мне согласился Арандиль, расплываясь в предвкушающей улыбке.

– Я… Да, ты!.. Отстань! Пусти! – невнятно задыхалась сестрица, пока иркан заматывал ее в одеяло, расположившись рядом с нами у самого огня.

Трепыхания Анаретт в попытках высвободиться приносили ему не больше неудобств, чем младенец матери.

– Теперь не замерзнешь, – пробасил он с умильной улыбкой голодного тролля.

– Ненавижу! – выдохнула сестрица. – Будь ты прок…

Договорить она не успела, Бьорн, не глядя на нас, ловко изъял у Арандиля из пальцев очередную морковку и сунул ее в рот пылающей праведным гневом Анаретт.

– Ыээ, – издал он звук, который я распознала как удовлетворение проделанной работой.

Секунду я пялилась на замотанную по самые глаза сестру, которая теперь еще походила на спеленатого грудничка с морковкой во рту вместо пустышки, а затем почти зарыдала от душащего смеха. Всхлипы, спазмы в животе, слезы из глаз… Так я не смеялась еще ни разу в жизни. Рядом, упав с бревна на спину, хохотал Арандиль. Прятали улыбки, занимающиеся своими делами дефендеры.

Анаретт дождалась, пока нас немного отпустит, и что-то промычала.

– Что? – переспросила я, продолжая давиться от смеха. Помотала головой: – Не понимаю.

Кое-как я доползла до сестры, держась за живот и вынула морковь.

– Я убью тебя, дрянь! – прошипела Анаретт, стоило языку освободиться.

– Ничего нового… – покачала головой я и сунула злосчастный овощ обратно, она даже не успела сообразить закрыть рот.

Смеяться перехотелось. Это унизительно по отношению к сестре, но, надеюсь, послужит ей уроком.

– Я прогуляюсь, – тронула ильва за плечо. – Что-то здесь душно.

– Пойти с тобой? Или… – он многозначительно приподнял брови, указав головой на ближайшие кустики.

– Просто хочу пройтись перед сном. Здесь опасно?

– Нет. Территория под контролем оборотней, и Анделар уже все проверил. Но ты можешь споткнуться в сумерках и сломать ногу, – в зеленых глазах Арандиля играли смешинки.

– Поняла, – помахав ему, направилась к берегу озера.

– Осторожнее, Ренни. Здесь быстро темнеет. Не уходи далеко, – встревожился ильв.

На ходу заверила его, что скоро вернусь и пообещала тщательно смотреть под ноги. С тех пор как Анделар выразил желание поплавать, а Берта, которой вернули способность оборачиваться медведицей, ушла в лес, меня так и тянуло следом. За Темным, конечно. Не за Бертой. Немного размяться после длительной поездки верхом и немного побыть одной оказалось даже приятно.

Оказывается, я привыкла к одиночеству, и теперь мне его не хватало. Мне нравилось путешествовать, нравились люди, что меня окружают. И тем ценнее было провести несколько минут в покое.

Воздух к вечеру стал свежее, и я порадовалась, что поверх любезно подаренной Иарой туники, на мне еще и удобная курточка. В лесу, подступавшему к самому берегу, было тихо, лишь изредка доносился короткий вскрик потревоженной птицы. Покойно – ни ветерка. Над водой расстилался вечерний туман, а солнце почти село за горы, и, лишь оранжевая полоска над темными вершинами предупреждала, что совсем скоро на Темные Земли опустится ночь.

Я подошла ближе – к самому краю, желая спуститься к воде, но с этой стороны берег был обрывистым, почти отвесным. Совсем далеко до темной поверхности. Зато потом он постепенно спускался, а лес отодвигался, уступая место зарослям каких-то кустов, совершенно мне незнакомых, но с виду весьма удобных для того, в чем меня заподозрил Арандиль.

Я ими и воспользовалась, чтобы не ходить дважды. Справив малую нужду, снова вышла к берегу. Солнце уже окончательно скрылось за вершинами гор, но вопреки опасениям, я прекрасно все видела. Наверное, это звезды, подумала, глядя на чистое, точно усыпанное драгоценными фаулзами темно-синее небо. Вдохнула поглубже сырую свежесть и вдруг увидела его.