Алексей Тенчой - Друг отца

***

Утро в городе, для многих начиналось с обычной сутолоки в общественном транспорте. Среди ожидающих автобус стоял средних лет мужчина с темными волосами, одетый в джинсы, мятую футболку, короткую кожаную куртку. Его черные кроссовки знавали лучшие времена. Владимир Голяков – так звали зевающего, с небритой несколько дней щетиной мужчину, который опять проспал и опоздал на работу.

Вдали показался долгожданный автобус, и люди оживились. Все стали ближе подходить к краю тротуара, чтобы иметь возможность впереди всех заскочить в раскрывшиеся дверцы. Автобус подъехал почти полный. Двери открылись, и люди, не дожидаясь, пока выйдут приехавшие, начали проталкиваться внутрь. Владимир попал в поток людей, который внес его в салон автобуса. Там была толкучка, пассажиры утрамбовались плотно друг к другу, – ни повернуться, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Автобус кое-как сомкнул дверные створки и тронулся с места, Владимир уткнулся в капюшон чьей-то куртки. Он пытался отвернуться, но ничего не получалось. Лишь через какое-то время, после нескольких резких остановок автобуса, салон автобуса слегка освободился, и мужчина смог отвернуться от чужого капюшона.

Вот и нужная остановка – Владимир начал проталкиваясь сквозь толпу, пробираться к выходу. Вновь попав в поток людей, он вышел из салона. На часах, установленных рядом с остановкой, стрелки показывали 11.59. Он быстрым шагом перешел через дорогу и на ходу достал телефон. Набрал «сын». Ему не ответили. Голяков, не сбавляя шаг, повернул за угол дома и еще раз набрал телефонный номер. На этот раз его вызов скинули.

Вдруг телефон сам зазвенел требовательно и громко, такая мелодия была у него поставлена только на одного человека. На экране высветилась надпись «Босс». Владимир поднес телефон к уху. Из трубки донесся крик, но шум улицы заглушал даже громкий голос шефа. Были понятны отдельные слова «… немедленно… жду…. с докладом». И связь оборвалась.

Владимир ускорил шаг. К нему, шатаясь, подошел бомж: «Подайте, сколько сможете». Голяков протянул ему мелочь, которую не потратил на утреннюю газету. «Бог не забудет твою доброту. Благослови тебя Господь!» – произнес повеселевший бездомный.

– Да, да, – мужчина быстро пошел своей дорогой, не слушая благодарности от бомжа.

Голяков вошел в здание полиции, пробежал по длинному коридору, пожимая руки встреченным коллегам. В приемной шефа его встретила секретарь шефа Елена Владимировна.

– Снова опаздываем, Голяков, – серые глаза посмотрели на него с укоризной, и, будто оценивая.

Голякову неприятен был взгляд этой женщины, да и сама она раздражала его своей напыщенностью, хотя сама из себя ничего не представляла, но, будучи секретарем начальника, свой нос задирала довольно высоко, поглядывая на всех свысока.

– И вам доброго дня, – не реагируя на укор, поздоровался Владимир.

– Вас искал Зимин, – строго, сказала женщина, выполняя свои должностные обязанности, ее голос прозвучал так, что Владимир почувствовал себя в ее присутствии маленьким провинившимся мальчиком.

– В курсе. – Натянув на лицо улыбку, растянул он широко губы. – У вас как дела? – Голяков решил быть вежливым.

– Нормально. Жить можно. Сегодня был звонок сверху. Созвали совещание, – проинформировала секретарь.

– И что? – спросил Владимир.

– Главный на всех орал, он не доволен, что дела не раскрываются, особенно про ювелирку, – женщина опять кинула укоризненный взгляд на него и, словно беззвучным укором, говоря «ай-я-яй», покачала головой.

– Понятно, – Владимир тяжело вздохнул. – Зимин у себя?

– А где ему еще быть?

– Спасибо.

Дверь приемной была открыта, и их разговор внезапно прервали крики, доносившиеся из коридора. Голяков быстро среагировав, выглянул из приемной. Первое, что он увидел – это неподвижно лежащего у стены молоденького конвоира, из его носа текла кровь. Потом Владимир разглядел парня, который держал лезвие у горла второго конвоира.

Голяков пробормотал себе под нос: «Вот понабрали»

Парень с лезвием начал истошно орать:

– Бросить всем оружие на пол, выпустите меня!

Владимир медленно пошел по коридору к преступнику, показывая поднятые пустые руки. В это время на крики из всех дверей стали выглядывать сотрудники полиции. Голяков остановился в метре от преступника:

– Спокойно, – произнес Владимир, обращаясь к захватчику.

Тот не теряя бдительности, мимолетно глянул на Владимира.

– Опустите оружие! Быстро! А то я не отвечаю за его жизнь, – дрожащим от напряжения голосом прокричал парень.