Алексей Тенчой - Йети. Мистика

– Будет сделано.

На том и порешили. Шахту обложили динамитом. А дальше – взрыв и обвал…

Павел и обезьянолюди пустились бежать по тоннелям, спасаясь от падающих камней. Шахта была глубокой, и бежали они долго.

Наконец обвал прекратился. Все остались живы. Но обратного пути, конечно, уже не было.

– Вот так да… Что же произошло? – спросил ошарашенный Павел.

– Завал… – ответил ему Восьмой.

– Мы что же, теперь замурованы?

– Похоже на то…

«Вот тебе и Колыма… – думалось Павлу. – Нужен какой-то выход, но о нас же знают там наверху, наверняка уже ищут способ вызволить…»

Обезьянолюди думали не столь оптимистично, они не питали иллюзий насчет помощи, возможно, потому что привыкли за свою недолгую жизнь бок о бок с «человеком разумным» рассчитывать лишь на себя и своих собратьев. Впрочем, они были спокойны и даже в какой-то мере расслаблены, как будто всегда покорно принимали любой исход.

Павел, в глубине души обнаруживший отчаяние, граничащее с животным страхом, хотел кричать в голос, впрочем, в большей степени от тупой, никчемной, ничтожной беспомощности, внезапно затормозившей все его мысли. «Мне тесно, – клокотало что-то внутри него, – в этих тоннелях невозможно дышать, мы никогда не выберемся…» Но понемногу он проникался спокойствием, исходившим от обезьянолюдей, хотя и сам, конечно, не был паникером. Быстро собрал волю в кулак. В критической ситуации, когда речь шла о жизни, и не только его собственной, он тем более не хотел сидеть, сложа руки. «Оказаться случайно погребенным заживо в первый же день встречи с целью своего приезда»… – продолжала крутиться в голове одна и та же мысль. Будто сражаясь сам с собой, он гнал от себя все страхи прочь, и, в конце концов, все внимание ученого-исследователя сосредоточилось на изучении обстановки и поиске решения.

Спустя сутки они поняли, что никто не собирается их искать.

Еды не осталось, в животах ныло. Масло для освещения тоже заканчивалось. Только тогда они приняли решение искать выход.

Чем больше Павел наблюдал за обезьянолюдьми, тем больше убеждался, что с интеллектом у них все в полном порядке, в отличие от того, что предполагал их создатель. Возможно, еще и это послужило поводом для ссылки нового вида? Они были очень спокойными, выносливыми.

И вот сообща пленники обсуждали, как найти выход, но ничего придумать не могли. Ситуация казалась безнадежной.

Во тьме все лежали рядышком. Как вдруг где-то у самой земли послышался крысиный писк. Восьмой зажег фонарь, и все увидели окруживших их крыс. Грызуны, словно кошки, начали тыкаться мордочками в ладони обезьянолюдям. Павел отпрянул. А обезьянолюди, напротив, были рады встрече с крысами, точно со старыми друзьями. Выяснилось, что они всегда подкармливали крыс – с самого начала работы в шахте. И крысы любили их. Теперь маленькие серые друзья стайкой суетились рядом, будто что-то пытались объяснить.

Наконец, стало ясно, что крысы просят следовать за ними. Вся большая компания обезьянолюдей и Павел повиновались им, потому что лежать и ждать гибели было бы куда глупее. Группа плутала достаточно долго, крысы пару раз завели ее в тупик, откуда сквозь щели пролезть могли только грызуны, но тут же отыскивался другой ход. Спустя длительное время блужданий они пришли в тоннель, где в кромешной тьме виднелись тоненькие полоски света. Тоннель был завален обломками бревен – часть подпорок была сломана, также валялись вагонетка и прочий инвентарь рудокопов. Видимо, ход был завален очень давно, все покрылось толстым слоем земли и пыли. Совместными усилиями, аккуратно, чтобы не вызвать еще одного обвала, обезьянолюди расчистили выход. Стало очевидно, что тоннелем не пользовались очень давно. Но Павел попросил всех не выходить сразу, чтобы тотчас не ослепнуть от солнца.

Наконец, привыкнув к свету, они огляделись. Вокруг был лес. Компания оказалась в абсолютно диком месте: ни тропинок, ни ограды, только бурелом. Что, в общем-то, им и было нужно. Крысы вывели своих давних кормильцев на белый свет, да еще и в таежную глушь.

Мошкара, конечно, набросилась сразу. Но это было гораздо лучше, чем лагерная охрана, обрекшая их на смерть. Через некоторое время выяснилось, что лес действительно совершенно дикий. Они оказались в глухой тайге, где им предстояло выживать среди медведей, волков, рысей, кабанов и мошки. К счастью, у них с собой были молотки, топорики и все остальное шахтерское снаряжение.

Первым делом обезьянолюди срубили несколько хижин, сложили простые печи из камней и глины. По крайней мере, это была хоть какая-то защита от животных и от предстоящих зимних холодов. А дальше они потихоньку начали обживаться. Павел вел записи об обезьянолюдях и чувствовал себя вполне в своей тарелке. Наблюдая за поведением, интеллектуальными способностями, смекалкой, закаленным характером нового вида, молодой ученый проводил анализ: что из этого врожденное, а что – привнесенное.