Валерий Мит - Источник

– Нет, товарищ инспектор, – сказал Витя. – Нам нечего сказать.

– Тогда сделайте так, чтобы я больше вас здесь не видел!

Братья как по команде развернулись и зашагали вдоль фуры, стремясь поскорее её обогнуть и оказаться от инспектора подальше.

– Я сяду за руль, – сказал Виктор.

– Давай, мне и правда, нужно немного прийти в себя после этого ДТП. А после разговора с водителем фуры, не помешало бы и грамм сто пятьдесят накатить.

– Очень странный человек.

– Не то слово. А ты видел, как он ухмыльнулся, когда инспектор сказал, что не хочет нас больше видеть?

– Нет….

Стало светать, наступило новое утро.

Шоссе разворачивало перед Виктором свою бесконечную чёрную лету совершенно не отвлекая от размышлений. У него был приличный стаж вождения, и он мог ехать почти на автопилоте. Гнать, превышая допустимую скорость, он не любил, а после того, что случилось на дороге, и не хотел. Ехал спокойно в правом ряду, изредка обгоняя грузовики. Не отвлекал его от вождения и размышлений и его брат, Игорь. – Он спал. Сев в машину и проехав минут десять молча, Игорь мрачно пробурчал:

– Чувствую, наша поездка обещает быть интересной. Пойду спать.

– Давай, – согласился Витя.

Игорь молча перебрался на заднее сиденье, долго ворочался и через некоторое время всё-таки затих.

До Орла оставалось около трёхсот километров – четыре – пять часов пути и это Виктора полностью устраивало. Он рассчитывал, что этого времени, при условии, что Игорь не помешает, ему хватит, чтобы понять многое.

Виктор всегда знал, а став писателем и разбираясь в переплетениях судеб постоянно, только укрепился в своей уверенности, что ничто не случается просто так.

Только задумываешься об этом не всегда, с грустью подумал он, вспоминая свою потерянную семью и дочь Машу, невольно уходя в размышлениях, подальше от недавних событий.

Но это тоже объяснимо, думал он. – Это, как сапожник без сапог. – Ищешь взаимосвязи, причины и следствия, а о себе не думаешь. – Требуется отрешённое состояние – отказ от реальности, без которого невозможен взгляд со стороны. А погрузившись достаточно глубоко, почти исчезаешь, и всё, что связано с самим собой исчезает тоже…. И в результате, становишься циничным негодяем, сделал неожиданный вывод он. – Кому нужны взаимосвязи со всеми причинами и следствиями вместе взятые, если теряешь самое дорогое, что у тебя есть, если всё, что осталось не имеет значения? – Придуманный нереальный мир, в котором нет ничего настоящего, размышлял он. – Иллюзии, домыслы, завороты сознания. – В переплетениях чувств разбираться интересно, но смысла в этом нет. – Какой смысл, придумывать клубок событий, а затем распутывать этот клубок, забывая о реальной жизни, теряя реальные чувства?

– Я ведь уже любить не могу! – мысленно воскликнул он. – Возможно, уже перестал быть человеком. Случается что-то, я даже не переживаю – не умею уже…, сразу включается какое-то шестое чувство и начинает выстраивать вокруг случайного события целый иллюзорный мир…. Как сейчас. – Произошла авария, пострадали люди, встретился неадекватный водитель грузовика. И что? – Понятно же, что человек получил психологическую травму. Боится признать свою вину. Пытается переложить её на кого-то другого, иначе, возможно, сломается. В этот момент подвернулись мы. – Он и наговорил глупостей.

Человека необходимо понять.

А что делаю я? – Ищу в его словах тайный зловещий смысл, сопоставляю со своим сном и делаю вывод, что нам никуда ехать нельзя. А сон тоже объясняется просто. – Вспомнил о дочери, почувствовал свою вину, захотелось скорее всё исправить. – Подсознание сделало свой вывод – ехать нельзя – нужно вернуться. Устроило во сне землетрясение, уничтожило источник, подбросило холодно-равнодушный образ дочери, и дало понять хитрыми неоднозначными фразами – такими, какие я и сам люблю составлять, что я всё делаю неправильно – что я дурак!?

А я и не спорю – дурак и есть! И раньше жил как придётся, не очень-то соображая, что делаю…. Да и сейчас…, что-то вроде бы делаю…, но сам толком не могу понять что. – Еду искать несуществующий для всех, кроме меня, источник в овраге и рассчитываю, что в придачу к нему обнаружится летопись с жизнеописанием прапрадеда в несуществующем архиве колхозной управы. Если разобраться – это невероятная бессмыслица и глупость. – Похоже на помешательство, если только то, что я делаю, не имеет какой-то немыслимой, невозможной для простого восприятия цели. – Цели, которую мне самому пока не понять.