Ирина Алхимова - Проклятие каменного острова. Книга 4

– Сам перелет не имеет к этому никакого отношения, – мужчины вошли внутрь дома, где вездесущий Бек подхватил походные сумки гостей и понес в отведенные им апартаменты. – Мне сегодня предстоит выступить в роли семейного врача и сделать вам пару уколов.

– Зачем? – поинтересовался полковник. – На вашей родной планете эпидемия скоротечной лихорадки?

– Честно говоря, я уже давно не в курсе, что творится на моей родной планете. Я не был там больше двадцати лет и вряд ли когда-нибудь попаду туда снова. Не загадывая, конечно, как любила говорить моя мама.

– И вы совсем не скучаете по родине? – негромко спросил адмирал. – Не хотите туда вернуться?

Юджин на мгновение задумался.

– Скучаю, конечно, но вернуться желанием не горю. Очень скоро вы поймете, что я имею в виду. Присядьте, пожалуйста, на диван и расстегните воротники.

Адмирал с полковником снова переглянулись, но сделали, как просил майор, и принялись наблюдать за его действиями. Юджин надел тонкие лабораторные перчатки, открыл небольшой металлический футляр, выложенный изнутри вспененной резиной, и извлек из него два инъектора с прозрачными емкостями, в каждой из которых находилась розоватая опалесцирующая на свету жидкость.

– Представляю вашему вниманию новейшую разработку Ботаника.

Гатлин с подозрением посмотрел на легкомысленно-розовое творение Себастьяна Лангвада.

– Это вакцина от какой-то неизвестной нам болезни?

– Это вакцина от смерти, дорогой полковник, – не моргнув глазом, сообщил Кроу, – но вам не стоит сейчас забивать себе голову подобной ерундой. Прежде всего, она нужна для дела. После прививки у вас должен выработаться определенный иммунитет.

– К чему? – спокойно спросил адмирал, который уже понял, что им придется иметь дело с загадками семейства Корвел.

– К воздействию чуждой инопланетной силы.

– Вы хотите сказать… – начал было Гатлин, но адмирал упреждающе поднял руку.

– Подождите, Доминик. Получается, что подобная вакцина два года назад могла спасти положение и избавить нас от всех этих ужасов?

– Да, могла, если бы существовала, но ее создали только три декады назад.

– Значит, теперь у нас есть средство борьбы с Древними тварями?

– Это не оружие, адмирал, а вакцина, вырабатывающая невосприимчивость к их магии. К тому же количество препарата пока мизерно.

– Но зачем нам с полковником вырабатывать иммунитет именно сейчас?

– Потому что очень скоро он может вам пригодиться. Так считает Светлая госпожа.

Майор Кроу был мастером шокирующих сообщений, и адмиралу понадобилось несколько секунд, чтобы переварить очередную сенсацию.

– Нам снова придется иметь дело с Древними тварями? Они еще на кого-то напали?

– Мне об этом ничего не известно, Филипп, я лишь выполняю инструкции. Вы, вероятно, помните, как непросто понять волшебников, они ходят своими собственными, особенными путями. Откиньте, пожалуйста, голову назад. Отлично, теперь вы, полковник, – Юджин впрыснул каждому из них вакцину прямо в сонную артерию и убрал инъекторы обратно в футляр. – Идите в свои апартаменты, раздевайтесь и ложитесь в постель, потому что очень скоро небо покажется вам с овчинку.

– И вы говорите нам об этом только сейчас? – Гатлин невольно прижал руку к шее, которая уже начала нестерпимо гореть.

– А когда же еще? – усмехнулся Кроу и помог полковнику подняться с неудобного дивана. – Все должно пройти нормально, у нас есть полный перечень ваших медицинских показателей.

– Теперь уже поздно суетиться, Доминик, так что расходимся по каютам, – привычно распорядился адмирал и направился следом за ожидавшим их Беком.

Когда Филипп Бран очнулся, наконец, от глубокого забытья, ему пришлось свериться с хронометром, потому что он понятия не имел, какой нынче день и час. Было раннее утро третьего из дней, которые майор Кроу отвел им с Гатлином на выработку иммунитета. Сквозь распахнутые стеклянные двери слышались птичий щебет и плеск фонтанных струй, на каменном столике у изголовья кровати стояла чашка с еще горячим травяным отваром.

Филипп принял сидячее положение и с какой-то животной жадностью выпил все до капли. О двух минувших днях у него остались лишь смутные, отрывочные воспоминания. Сухой жар, горячечный бред, боль и судороги. Бек, обкладывающий его тело ледяными компрессами. Снова боль и судороги от запредельно высокой температуры…

В очередном бредовом видении в комнату вошла женщина в длинном светлом платье. Она участливо склонилась над изголовьем постели и положила прохладную ладонь на его пылающий лоб. От тонкой изящной руки исходила какая-то божественная благодать, потому что боль моментально утихла, жар превратился в ровное тепло, и Филипп смог, наконец, свободно вздохнуть. Видение было очень странным, не похожим на обычный сон, но оно принесло ему долгожданное облегчение.