Маргарита Андреева - Мелодия Бесконечности. Книга вторая - «Симфония чувств». Том первый

– Ты всегда можешь рассчитывать на меня, – спокойным и тихим был ответ Марка, но абсолютно твердым. – Только если ты думаешь, что я с тобой из-за денег, то я и знать тебя не желаю.

– Марк, я не хочу прятаться, – Мей вздернула голову, напряженно посмотрев на юношу. – Мне нужна будет твоя помощь. Мне нужно вернуться в бар и расспросить о тех двоих.

Марк взволнованно обнял её за плечи.

– Погоди, что ты задумала?

– Он ответит за то, что сделал, но без его признания мне не поверят в полиции, – она говорила так спокойно и буднично, словно отвечала заученную теорему на уроке геометрии. – Мне нужно это признание, – и посмотрела с такой твердостью и холодностью, от которой стало не по себе. – Я напугала тебя вчера? Так же я могу напугать и дядю, чтобы он во всем сознался. А ты запишешь всё на диктофон – так всегда в фильмах делают.

– Ты даже не знаешь, получится у тебя или нет, – характер у девушки твердый и упрямый, но она всего лишь девушка, которая не должна подвергаться опасности из-за какого-то ничтожества. – Это чистое безумие. Я не могу позволить тебе так рисковать.

Его девушка… и от этой мысли стало вдруг тепло.

– Тогда я всё сделаю сама, без твоей помощи! – она убрала руки молодого человека, нахмурив брови.

– Черт, Джон меня прибьет, – Марк бессильно покачал головой, накидывая пиджак, находясь рядом с ней, он хоть сможет уберечь её от ещё больших глупостей. – Так, сколько у нас времени до прилета рейса из Сингапура? – поинтересовался он, усаживая Мей на диван и присаживаясь рядом.

– У нас есть ещё время в запасе, – девушка бросила беглый взгляд на свои наручные часы, до побеления сцепив пальцы. – Боже, дай мне сил выдержать всё это!

– У тебя есть план? – спросил он, заправив её волосы за ухо.

– Я же говорила, что моя мама любила детективы и привила эту любовь мне, а работала она юристом, – деловито начала миниатюрная азиатка, непроизвольно выпятив нижнюю губу и надув щеки, как делают маленькие дети, когда хотят казаться старше и серьезнее. – И да, у меня есть план. Я сделаю вид, что задерживаюсь в пробке, чтобы он расслабился и ничего не заподозрил. В дом я его не приведу – это опасно. Лучше выбрать нейтральное и уединенное место – тот самый бар, к примеру. Это заставит дядю нервничать, – она продолжала говорить, а Марк смотрел на неё и поражался, как девица может рассуждать столь хладнокровно в такой ситуации. – Надо вынудить этого человека выйти черным ходом, не вызывая лишних подозрений раньше времени, – потом Мей скосила взгляд в сторону юноши, ткнув пальцем ему в грудь. – Ты выйдешь за нами незаметно. Спрячешься, и будешь записывать всё на телефон. Потом отдашь запись в полицию, – убежденно завершила она.

– Я не оставлю тебя наедине с этим типом, – Марк перехватил её взгляд.

Что он чувствует к ней? Только ли видит в девочке повторение своей истории или нечто большее? Он устал, правда, очень устал страдать, устал от боли и одиночества. Каждому человеку необходим тот, кого будешь любить и кто будет любить тебя. Так ей ли суждено помочь ему исцелить разбитое сердце – такая же раненая, как и он сам?

– Так надо, Марк. Ты обещал мне помочь, – девушка поднялась с места, положив ладони ему на плечи, не побоявшись смотреть ему прямо в глаза. – Это – дело чести, понимаешь? А для японца честь – не пустой звук. Он не имеет права свободно жить и распоряжаться деньгами, которые стоили жизни моей семье. Я должна отдать последнюю дань им и применить всё то, чему они учили меня.

– Это опасно, понимаешь? – парень встряхнул её за плечи.

– Я знаю, – упрямо повторила японка. – Но я должна это сделать – с твоей помощью или без неё, – она провела рукой по плечу молодого человека, разглаживая рукав рубашки. – Скажи мне, Марк, кто я? Я человек или монстр? – дойдя до кисти, девушка неожиданно крепко сжала её, поджав губы и всхлипнув.

Он подал ей упаковку салфеток и нажал кнопку механизма, закрывающего жалюзи на окнах.

– Закрой дверь. Я тебе кое-что покажу, – Мей протерла лицо протянутой им влажной салфеткой и выполнила то, о чем он просил, а Марк с трудом поднялся, опираясь о спинку дивана, спина ещё саднила, отчего девушка снова испытала острое чувство вины. – Я – ракшас, управляю воздушными потоками, – Марк принял Облик и стоял уже перед ней с мертвенно-серой кожей, в рваных лохмотьях вместо его повседневной одежды, с длинными всклокоченными волосами.

– И вот ты что, думал меня этим напугать? – Майя стояла и смотрела на него, уперев руки в бока. – Я уже видела тебя таким. Помнишь, когда я была сама не своя – там, у бара, ты ведь тогда тоже обратился? Я была не в себе, но я помню это.