Сергей Беседин - Охотники за пармезаном

– Никак меньше нельзя! – охотно отвечал Стерлингов. – Хлебушек-то без дрожжей, зерно настоящее, неотравленное, на чистом лошадином навозе взращено! Вот понюхай! – он протянул деду рукав своего охабня, от которого действительно разило навозом. – Это тебе не химический комбикорм из магазина! Посолен солью с Белого моря!

Дедок отдёрнулся от рукава.

– Мне рублей за пятьдесят. Нету больше.

– Свечу вот бери, – предложил хозяин. – Из натурального воска. Она ровно пятьдесят и стоит. Как одна копеечка, хе-хе…

– Да не надо мне свечу, мне б из еды чего, – протянул дедок, взирая на ценники и уже понимая, что просьба его – не по адресу.

– А иди-ка ты на хер, халявщик! – крикнул на него вдруг Стерлингов. – Вот бог, а вот порог! Ты не смотри, что я смиренный! Так метлой сейчас угощу, что до самой Москвы катиться будешь, до этого вертепа!

Взъерошенный дедок пулей вылетел из магазина.

– Здравствуйте! – в магазин зашла простоватая блондинка чуть маргинального вида. – Я по объявлению. Здесь в продавщицы набирают?

– Здорово, девка! – приветствовал ее Гурман, потянув с головы мурмолку. – Ты чьих будешь?

– В смысле чьих? – не поняла блондинка. – Так-то из райцентра я.

– Замужняя? Али разведена? Почему простоволосая?

– Да не замужем я ещё, – промямлила блонди.

– Ага, прелюбодеица! – коршуном накинулся на неё Гурман. – Где сатана сам не сможет, туда бабу пошлет!

– Что-то заумное вы несёте, – испугалась девушка. – Я пойду, пожалуй!

– Стоять! – приказал ей Стерлингов. – Лицо у тебя русское, белое да гладкое, на чурку богопротивную не похожа… сгодишься! Только разукрашена как обезьяна, но это мы с тебя сотрём с божьей помощью. А ну, сымай кофту!

На блондинку напал временный паралич.

– За-зачем? – пробормотала она побледневшими губами.

– Проверять будем! – подмигнул Стерлингов. – Нет ли картинок-татуировок на тебе сатанинских, не проколот ли пупок.

Находясь в состоянии почти обморочном, кандидатка потащила свой свитерок вверх, обнажив грудь в кружевном розовом лифчике. Стерлингов очень внимательно осмотрел представленную его глазам картину и даже зачем-то взвесил одну из молочных желёз на ладони. Блондинка залилась кармином.

– Чистенько все, – удовлетворенно подвёл итоги Стерлингов. – Теперь повернись и портки приспусти на минуту. Знаю я хитрости вашей сестры! Некоторые бесовщину ещё и на ягодицы себе колют!

Готовая уже на все блондинка показала Стерлингову крепкий упитанный тыл и начала было снимать джинсы, как тут в магазин зашёл мордоворот в золотых перстнях и дорогом костюме.

– Ого, – растерялся он на мгновение, – кажется, вы заняты, я позже зайду.

Стерлингов тут же забыл про девицу и растёкся в сладчайшей медово-масляной улыбке.

– Всегда такому гостю рады! Благослови Христос! А ты, дура, закрой срамоту, пандемониум здесь устроила. Повезло тебе, что настроение у меня хорошее, принята ты. Да не плачь, не благодари, завтра на работу выйдешь. А вы, господин хороший, выбирайте! Все у нас чистенькое, слава Исусу, натуральное. Не то что эта химия, которую г…еды в супермаркете покупают. И недорого. Сыр по три тысячи пятьсот за кило, молочишко козье – восемьсот рублей литр, медок с пасеки – тысяча шестьсот за баночку.

Амбал достал пачку валюты, перетянутую резинкой, и отслоил бумажку в сто долларов.

– Ну дай мне на пробу всего помаленьку. Братанов угощу.

И, пока Стерлингов суетился, раскладывая заказ по бумажным пакетам, здоровяк задумался.

– А правда, что ты без техники управляешься? – с любопытством спросил он. – Без тракторов всяких и культиваторов?

– Истинная правда! – перекрестился хозяин. – Машины эти – от лукавого они. На лошадях пашем и быках. Этой весной много сеяли, так приходилось и на жене моей, Алёне, пахать. Быку же тоже отдых нужен! Она у меня смирная! Кстати, вот книжечка ее авторства, «Мужем битая»! В подарочек вам к заказу!

Браток польщенно ухмыльнулся.

– Таких бы, как вы, покупателей побольше, – мечтательно заметил Гурман. – Сразу видно, порядочный человек, не хачик, не масон и не педераст. Всегда ждём вас в гости!

Внезапно за окном завыла собака. Стерлингов изменился в лице.

– Расплодилось бродячее отродье! – в сердцах бросил он. – Дураки с автозаправки подкармливают. Сейчас выйду разберусь.

Он вытащил откуда-то из-под прилавка двустволку и ринулся на улицу. Лопнул и раскатился гулкий выстрел. Через минуту Стерлингов вернулся, лицо его было печально.