Елена Ковалёва - Не хочу быть Золушкой!

Вслед за мной на шум из палаты выглянула Тая Молоко в голубом халате. Я подумала: а вдруг у Таи обнаружили этих самых микробов? Я читала, что марсиане вымерли из-за простого гриппа.

– У тебя, может, и нет, а вот у твоей подруги очень даже могут быть! – сказала медсестра, махнув рукой в сторону Таи. Туба и Батяня тоже увидели Таю Молоко и сделали огромные глаза. Особенно Туба – ее глаза стали, как два голубые блюдца.

– Идите в палату! – скомандовала нам с Таей медсестра, окончательно выдавив из медицинского кабинета незваных гостей.

– А витаминки? – спросила я, пытаясь сгладить ситуацию.

Получив по два желтых кислых шарика, мы с Таей пошли обратно в палату. Тая по-прежнему не произносила ни звука.

Ночью мне приснился странный сон.

Как будто из изолятора нас похитили инопланетяне. Они не были похожи на моего друга Соно. Это были самые что ни на есть зеленые человечки! Их лица, с вытаращенными глазами и длинным, растянутым до ушей ртом, напоминали лягушачьи. Пальцы рук имели перепонки. А голоса… Они не говорили, а квакали! Но почему-то я понимала их речь.

Внутри тарелки, куда попали мы с Таей и еще двумя мальчиками, все было устроено по типу операционной.

Инопланетяне прикрепили нас ремнями к кушеткам.

– Приготовить биоматериал! – раздалась команда, видимо, главной Жабы.

– Биоматериал готов! – ответил второй, одетый в серый комбинезон с пуговками по всей длине. В своих перепончатых пальцах второй держал хирургический инструмент, похожий на длинный острый нож. С кончика ножа, как кусочек мяса с шомпола, свисала серая масса величиной с яичный желток.

Неожиданно раздался аварийный сигнал.

– В чем дело? – проквакал главный, одетый в светло-розовый флюоресцирующий комбинезон.

– Обнаружены опасные микроорганизмы! – забеспокоился второй и отключил аварийку.

Рот главного недовольно скривился:

– Придется отложить коррекцию! Включите лампу амнезии!

«Хотят стереть нам память!» – подумала я. Тут же в салоне загорелся синий свет, похожий на лампу для кварцевания в школьном изоляторе.

В следующий момент тарелка содрогнулась от какого-то толчка, и корабль швырнуло в сторону. Затем толчок последовал с другой стороны, и корабль отбросило в противоположном направлении.

Я услышала сигнал «Скорой помощи», затем строгий голос, усиленный микрофоном:

–Космическая полиция! Вы нарушили межгалактическую Конвенцию по правам ребенка!

– Полиция! – проквакал главный. Принесло же их – как всегда, не вовремя! Приготовить боеприпасы объемного взрыва!

– Простите, сэр! – раздался голос второго – тихий, но в то же время умеющий убеждать. Стоит ли воевать с полицией? Ведь у нас все чисто!

На этих словах он ватным тампоном снял серое вещество с острия ножа и бросил тампон в емкость, похожую на корзину для мусора. В корзине что-то забурлило и зачавкало – она уничтожала собственное содержимое.

– В таком случае, выдайте им детей! – проквакал главный. Его лицо выражало недовольство.

– Хорошо, сэр! – услужливый инопланетянин отвязал нас от кушеток и нажал какую-то кнопку на пульте.

Лампа амнезии погасла. Дверной люк тарелки разъехался, как двери в купе поезда.

Мы один за другим посыпались из тарелки.

Что произошло после, я не могу вспомнить в деталях. Но утром в палате мальчиков мы с Таей обнаружили Рому Ничегострашного из моего класса и Сережу Добрыйдень из восьмого, которые по странному совпадению стали участниками моего сна.

Оба они до этого обучались в социальной группе, но теперь у Ромы обнаружили необыкновенные умственные способности, которые не вписывались в наши школьные программы, а у Сережи – обонятельные. Их должны были, как и Таю Молоко, отправить в другую школу. Но, видно, что-то пошло не так!

Забегая вперед, скажу, что Рому, сразу же после возвращения в школу, переименовали в Головастика, а Сережу – в Носа. Свои прежние имена – Ничегострашного и Добрыйдень – они получили из-за фраз, которые часто употребляли в речи, когда обучались в группе социалов.

Через два дня мне сняли гипс. Рука совершенно не болела, но все-таки медсестра упаковала ее в специальное приспособление на липучках и подвесила к шее.

Всех, находившихся в изоляторе, выписали в один день: меня, Таю Молоко, Сережу Носа и Рому Головастика.

Сережа теперь стал одаренным по нюху, и для него пришлось создавать специальную группу. Вундеркинда Рому перевели в академики, так как у него зашкалил коэффициент IQ. Таю оставили в социальной. Учителя объяснили это так, что в других школах, куда отправляли ребят, тоже не нашлось соответствующих для их одаренностей групп. Поэтому, мол, их вернули.