Кристина Ерохина - Вновь явленное

Глава I

– Испытываете ли Вы гнев по отношению к родителям? – поинтересовался психотерапевт.

–Нет, что Вы, конечно же, нет, это грешно! – залепетала я.-Они мои родители, да, у них были ошибки в воспитании, но мне их жалко: они же жили в непростое время, у них были свои сложности, да и меня они не планировали, поэтому я должна быть благодарна, что меня хоть как-то воспитали, я не спилась и не стала нищей.

–Но тем не менее, Вы здесь именно благодаря своим родителям! Вы рассказали мне о страхе общения с людьми, о комплексах, постоянном чувстве вины за свои слова, поступки, едва ли не за свое существование!

–Да, я…

–Да, и Вы должны испытать гнев: гнев за то, что Ваши родители сломали Вам жизнь, что они обрекли Вас на хождения к психотерапевтам, это из-за них Вы не испытываете эмоций, прячете их вглубь себя, потому что именно родители убедили в том, что показывать эмоции на людях –это неприлично. Если Вы научитесь испытывать чувство гнева, то станете более независимой, это первый шаг на пути к себе, к проявлению своих эмоций, к нормальному общению с другими людьми!!!

–Но ведь это…неправильно! Мы должны любить своих родителей, потому что они нас родили и воспитали!

–Разрешите поинтересоваться, это сказали Ваши родители?

–Да, – неуверенно ответила я.

Я начала чувствовать себя некомфортно, к горлу подкатил огромный ком негодования, смешанного чувства вины, страха за те слова, которые я хочу сказать, чувство гнева за то, что я не могу до сих пор мыслить самостоятельно, постоянно оглядываюсь на своих родителей и думаю, а что бы сказали, чтобы сделали они на моем месте.

Психотерапевт, кажется, уловил ход моих мыслей, и лукавым голосом сказал:

–Знаете, раньше в школе учили перед любым поступком подумать: «Как поступил бы, что сказал бы Ленин?» И Ваша ситуация так похожа на это. Вам вроде и не говорили об этом прямо, но родители дали понять, что Вы без них –ничто, а значит, нужно во всех их слушать, так как они повидали жизнь, а значит, умнее, мудрее и опытнее Вас.

Я сидела в кресле, сжимая кулаки, и смотрела на бокал, стоявший на столе: какой это был красивый гранёный стакан, полностью пустой, сиявший в лучах солнца. И мне стало завидно: надо же, стакан совершенно не волнует, что он создан людьми для того, чтобы из него пили. Он имеет ценность только тогда, когда им пользуются люди. А сам по себе он ничего не представляет. Да, он красивый, правильной формы, но он просто предмет. На него обращают внимание, когда хотят пить… И он ничуть не протестует против этого, ему абсолютно все равно на свое предназначение, свою ценность…Ему все равно он грязный или чистый, пустой он или полный, потому что жидкость, содержащаяся в нем, ничуть не волнует стакан. И вдруг я почувствовала такую ненависть к этому стакану, уставилась на него, и мне захотелось, чтобы он непременно разбился, и им больше никто не пользовался, чтобы его больше не было. Я уставилась на стакан с таким чувством ненависти, злости и гнева, которое сложно описать.

Психотерапевт внимательно следил за мной. Я не отводила взгляда от стакана, и вдруг, совершенно безо всяких внешних причин, стакан словно разорвало изнутри: он подлетел, раскололся на тысячу мелких кусочков, и эти осколки разлетелись по всему кабинету.

Я сидела, пораженная произошедшим, совершенно не понимая, что произошло, растерянно смотрела на осколки, лежавшие повсюду.

–Что…Что случилось? -удивленно спросил психотерапевт, переводя взгляд от осколков на меня.

–Простите, что…Не знаю, что со мной, – быстро схватив свою одежду с вешалки, я ринулась к входной двери.

«Что случилось?», – слышала я голос психотерапевта у себя в голове, пока бежала по лестнице вниз. Не знаю, что со мной, что не так с этим стаканом!

Выбежав на улицу, задыхавшись, я с удивлением уставилась на тот мир, который открылся моему взгляду: ходили люди, ослепительно сияло солнце, ветер срывал крону с деревьев, и все это было так привычно, что мне показалось, что не было никакого разбитого стакана, все это привиделось, возможно, мне нужен не психотерапевт, а какой-то другой специалист. Да и что за мысли такие у меня были о том, что стакану безразлична собственная судьба? Стакан – это всего лишь предмет, он же не умеет думать…

Однажды в жаркий день я страшно хотела пить. Хотелось чего-то невероятно холодного, живительного, приятно растекающемуся по организму, приносящему хоть на мгновение чувство прохлады в этот знойный день. Недолго думая, я пошла в магазин в поисках кваса, однако на полках его не было.