Александр Мирошниченко - Палыч и Игорёк. Авиаповесть в рассказах

Только секунд через пятнадцать в коридоре послышались топот и крики «Лови его!» Поскольку звуки погони затихали, наш герой понял, что погоня пошла по ложному следу.

Эту историю красочно, во всех мельчайших деталях Анатолий Иванович поведал экипажу за ужином в качестве примера, что перед любым мероприятием, будь то полёт или посещение бани, до́лжно изучить все возможные варианты развития событий.

Самый молодой член экипажа, моторист Петруха, долго переваривал услышанное и наконец спросил:

– Что, прямо вот так рядом лежала голая Верка?

– Даже не думай! – строго пригрозил ему его прямой начальник, авиатехник Василь Василич.

Продолжение этой истории последовало следующим утром, когда ехали на работу в кузове колхозного ГАЗ-51. Ехали молча, пока одна молоденькая колхозница не спросила бригадира:

– Тёть Галя, а вы сказали лётчикам, что в бане домовой живёт?

– Сама рассказывай, – махнула рукой тётя Галя.

– А меня там в бане не было, – то ли радостно, то ли с сожалением сказала молодуха.

Командир попросил бригадиршу объяснить, о чём разговор.

И тётя Галя поведала, что в селе все знают про домового, который часто заглядывает в деревенские бани. А иногда и заходит. Особенно когда парятся женщины, у которых мужья вахтовики. А таких, почитай, полдеревни. Вот и вчера они после смены перекусили – и в баню. Там никого не было, когда они пришли. Она сама проверяла и предбанник, и парилку. А потом, уже когда помылись, из парилки выскакивает домовой. Голый, пар от него идёт, а он юрк в коридор и исчез.

Командир порадовался, что сегодня «домовой» ехал в кабине с водителем и не мог выдать себя. Но возразил:

– А с чего вы взяли, что это домовой? Может, мужик какой случайно оказался?

– Ага, – авторитетно сказала тётя Галя, – а то я ни мужиков, ни домовых не видала. Во-первых, он как за дверь выскочил, мы следом, а его нет. Нигде нет. Вы были в правлении, комнаты закрыты, а на улице никого.

Тётя Галя убедительно подняла брови.

– А во-вторых? – спросил командир.

– А во-вторых, – сказала тётя Галя, потом посмотрела на инициатора рассказа – молоденькую колхозницу. – Танька, закрой уши.

Та приложила ладошки лодочками к ушам, явно для того, чтобы было лучше слышно, а не для целей, на которые рассчитывала рассказчица.

– А во-вторых, у этого домового мужское хозяйство такое, – тётя Галя многозначительно покачала головой, а Танька вспыхнула от кончика уха до кончика уха, – у мужиков такого не бывает.

Тётя Галя важно вздохнула и, приняв молчание за одобрение, добавила:

– Поэтому наши бабы от него и беременеют, когда мужики на вахту уезжают.

Сколько раз потом ни рассказывал герой этого рассказа описанный случай, всегда находился тот, кто с сомнением говорил:

– Вот во всё верю, но про тазик, что, мол, прикрывался, ты точно заливаешь. Весь район знает, что никакого тазика не было.

Но вернёмся к трудовым будням. К лётной работе. Заодно и узнаем, как Игорёк стал командиром. Тем более история эта незаурядная.

Как обычно вторые пилоты становились командирами самолётов?

Нужно было налетать за штурвалом самолёта в качестве второго пилота определённое количество часов. Сдать зачёты и получить третий класс пилота гражданской авиации. Все знают, что раньше были пилоты первого класса. Но про то, что были пилоты второго, третьего и даже четвёртого классов, как-то не принято было упоминать тогда и не принято вспоминать сейчас.

Имея третий класс, уже можно было претендовать и на место командира самолёта, но для того, чтобы начать программу ввода в строй командиром самолёта, нужны были ещё две немаловажные вещи.

Первая – это нужно было доказать, что ты уже готов по своему профессиональному уровню самостоятельно управлять самолётом, экипажем и производственным процессом.

А вторая – это наличие вакансий командира самолёта.

С учётом всего перечисленного становились командирами выпускники лётных училищ обычно через три-четыре года после начала лётной работы. Бывали, правда, и другие сценарии ускорения карьерного роста. Не часто, но тем не менее бывали.

Начиналось это с того, что из высокого кабинета какого-либо ведомства, которое влияло на работу лётного подразделения, раздавался телефонный звонок в кабинет главного лётного начальника предприятия. Это мог быть звонок из прокуратуры, контрольно-ревизионного управления, райкома или горкома партии или инспекции территориального Управления гражданской авиации. И спокойный, но солидный голос предупреждал лётного начальника, что намечается суровая проверка, которая может устроить большие неприятности по административной, хозяйственной или партийной линии. Но не всё ещё потеряно. Так случилось, что у обладателя этого голоса племянник уже второй год летает вторым пилотом. А парень хочет быть командиром. Вот если он до начала работы комиссии получит командирские погоны, то и комиссия иначе подойдёт к проверке, а может, и совсем эту проверку отменит.