Елена Герасимова - Селена. Немного о жизни молодого анимага

«Ладно, – решила я, – наверняка, новостей у них тут и так немного, кроме разлома и гивров, обсудить нечего».

Не успели мы свернуть на центральную улицу, как меня со всех сторон облепила стайка разновозрастных детишек, с любопытством разглядывая.

– Тетя, тетя! А вы, правда, ведьма?

– Временами, – усмехнулась я, – каждая женщина становится ведьмой.

– Это как? – тут же заинтересовались дети, особенно девочки.

– Вырастете, поймете.

Я широко улыбнулась, подмигивая детям, и незаметно пустила над их головами иллюзорных светящихся разными цветами бабочек и маленьких фей, разряженных в невесомые платьица, которые окружили детей со всех сторон.

– Ух ты! – восхитились они, боясь даже пошевелиться, разглядывая порхающее перед ними чудо.

– Эта тетя не ведьма, она волшебница, – выдохнул кто-то из детей.

Но мы с Бертом уже торопливо шагали прочь.

– Здорово у тебя получается иллюзии создавать! Я такого не умею.

– Если хочешь, научу, – не подумав, брякнула я и едва не споткнулась, заметив, каким взглядом при этом смотрел на меня Берт.

– Хочу, конечно, – покивал он.

Я вздохнула и всю оставшуюся до конюшен дорогу объясняла любопытному парню азы магии, которым нас в Академии обучают уже на втором-третьем курсе. Иллюзия – это самое простое, чему обучаются юные адепты, все остальное не идет ни в какое сравнение с этим искусством. Хотя некоторые преподаватели считают, что боевому магу неприлично опускаться до создания каких-то там иллюзий. Просто они не знают, как порой это выручает.

Когда мы остановились перед распахнутыми настежь большими дверями конюшни – длинного бревенчатого здания с огороженными загонами в стороне от него, где уже гуляли самые разнообразные лошадки, Берт научился создавать простенькие иллюзии. Надо признать, он оказался довольно смышленым учеником и до всего доходил своим умом, не дожидаясь от меня подсказок.

– Ладно, потренируйся пока, а я наших лошадок проведаю, – бросила я парню, который внимательно следил за иллюзорной птичкой, что кружила над его ладонью.

– Угу.

Я только головой покачала и вошла в светлое пахнущее сеном, опилками и конским навозом помещение. Денники в этой части конюшни пустовали, поскольку их законные обитатели изволили гулять в загоне на улице, зато ближе к другому ее концу я заметила столпившихся в широком проходе наших гнедых лошадей. Мира первой заметила мое приближение и, вытянув в мою сторону голову, обиженно заржала. Я стремительно приблизилась к ней и погладила подставленный лоб.

– Что у вас тут происходит? – поинтересовалась, заметив слева от себя какое-то движение. – Есть тут кто?

– Есть, есть, – отозвались мне, и над деревянной перегородкой возникло улыбающееся лицо молодого конюха, который сбросив с себя рубаху, чистил денник.

– Могу я полюбопытствовать, почему наши лошади стоят в проходе?

Я протиснулась между теплыми лошадиными боками и подошла ближе.

– Начальник гарнизона лично обещал устроить их на конюшне.

– А-а-а, так вы из прибывших вчера магов! – протянул конюх и, прищурившись, посмотрел на лошадей за моей спиной. – Не слушаются они. Хотел выгнать их на улицу, не идут.

Я оглянулась на лошадей, бросающих на меня обиженные взгляды, а Мира щипала край моей куртки, будто хотела отодвинуть подальше от конюха.

– И не подумай, что я их обижал, даже не прикрикнул ни разу, а они все равно упрямятся, – бросил мужчина, вновь берясь за лопату.

– Просто, перед тем как выпустить их гулять, наш конюх всегда лошадок угощает сухарями, и они потом смирные и послушные, – усмехнулась я и достала уже знакомый лошадям мешочек.

Ко мне тут же потянулись четыре любопытные морды, стараясь ухватить то за рукав, то за край мешочка, чтобы получить свое угощение. Тихо посмеиваясь, я угостила лошадей и спрятала мешочек, поскольку эти проказники готовы были слопать все без остатка. Даже конюх бросил свою работу и с интересом наблюдал за нами.

– И что, теперь станут послушными? – полюбопытствовал он.

– А вы сами попробуйте, – предложила я и ссыпала ему в ладонь специально оставленные сухари.

Конюх недоверчиво прищурился, но все же вышел в проход и по очереди протянул каждой лошади по сухарю. Никто от угощения не отказался, а Мира первой уткнулась в его волосатую грудь головой, позволив погладить себя по гладкой лоснящейся шее, и тихо пофыркивала от удовольствия, искоса поглядывая на меня своим хитрющим глазом. Мужчина бросил на меня испытывающий взгляд и осторожно двинулся по проходу в сторону настежь распахнутых дверей. Лошади словно на веревочке потянулись за ним и послушно вышли на улицу, позволив завести себя в просторный загон.