Евгения Паризьена - Любимая зверушка психа

– Нет, я хочу его… – Они делят мой фаллос, и по очереди начинают его сосать.

– Да, вот так! Продолжайте, шлюхи! – смотрю на ошарашенный взгляд Ады, она уже сама завелась и хочет поучаствовать в нашей оргии, ведь другие девушки сняли с меня рубашку и стали покрывать поцелуями тело. Но перед глазами Ада, которая на моих коленях, и в моих фантазиях это делает с вожделением, а я наматываю её локоны и заталкиваю член сильнее. Чёрт, я возбудился.

– Развратный сукин сын, – выдала она с ревностью.

– А теперь пора приласкать непослушного котенка, который отказывается стать моей зверушкой. Девочки, надо полизать её как следует, а я посмотрю, – приказал я им. И те покорно её раздели.

– Нет, что вы делаете? Царев, прекрати это. Прошу! – испугалась, когда одна из девушек наклоняется к её голой киске. А другая со всей силы взяла её за волосы и стала кусать соски. Я чуть снова не кончил, самое жаркое представление.

– Завтра весь университет узнаёт, что Ада лесбиянка.

– Нет, не надо, я сделаю всё… Только скажи им остановиться.

– Всё? Ты хорошо подумала? Ну, тогда прошу в спальню. Там я быстро обломаю твой гонор, – затаскиваю в комнату на втором этаже и безжалостно толкаю дрянь на кровать. Как хладнокровный зверь делаю шаг, ещё одно движение, а она сжимается от страха…

– Я-девственница. Прошу, не делай это.

– Да ну? В таком возрасте и целка? Пора от этого избавляться, – раздвигаю её ноги, и мои глаза прикованы к её киске, сочному бутону, который я хочу попробовать.

– За что ты так меня ненавидишь?

– Мне показать! Иди сюда! Эти глаза! – наваливаюсь на неё всем телом, и приподнимаю запястья над головой. – Эта чёртова улыбка.

С трудом справляюсь с дыханием, а потом как ужасный вихрь набрасываюсь на неё с поцелуем. У меня поехала крыша, когда языки дотронулись друг друга, я почувствовал, что мой член стал каменным. Я не могу настолько сильно желать её.

Эта страсть одолевала меня со страшной силой. Её мозг видимо совсем отключился, и она позволила моему проворному языку почти добраться до её киски. Впервые в жизни, хотелось сделать приятное кому-то другому, посмотреть на кончающие глаза цвета топаза и все это время, не переставая теребить её локоны. Нет, я не могу желать её! Она зверушка.

– Меня тошнит от тебя. Сука! – выхожу в коридор и смотрю в зеркало, хочу его разбить, а потом запираю эту чёртову комнату. Не позволю, чтобы она взяла надо мной верх.

Ада

Утром пытаюсь открыть эту дверь, как слышу чей-то смех. Он забрал всю мою одежду, самодовольный кретин.

– Да… Она осталась у меня, – заходит в комнату Царёв, и с кем-то разговаривает по телефону. Кажется, это мой дедушка.

– Отдай, дай мне сказать пару слов…

– Поела, и зубки почистила! Хорошо отвезу, нам как раз с ней по пути… – заканчивает разговор, а я прихожу в шок.

– Как ты посмел им позвонить?

– Не я, – надвигается ко мне и прижимает к комоду. – А твой дедуля мне позвонил. Увы, пришлось рассказать правду, как ты вчера трахалась во все щели, а потом заглатывала члены. Порочная Ада.

– Нет, этого не могло произойти.

– Наша Ада больше не девственница. Будет, что вспомнить.

– Кретин, это вранье… – замахиваюсь рукой, а он перехватывает её, и подносит ладонь к своим губам. Оставляет нежный поцелуй, и я покрываюсь мурашками.

– Как же ты вчера стонала, я удивлён… Думал, будешь вырываться, а ты даже просила этой ласки.

– Бесчувственное дерьмо.

– Осторожно, Ада! По твоим поступкам я могу подумать, что ты влюбилась в меня, – снова разглядывает.

– Нет…

– Это правильно, потому что господин не встречается со своими зверушками, у него есть девушка.

– Правда? Неужто у такого козла есть любимая.

– Конечно, и скоро ты с ней познакомишься! А теперь я даю тебе десять минут на сбор, и чтобы духу твоего не было, такси у входа. Было очень приятно играть с тобой, карлик.

– Опасайся, Царёв, теперь я знаю, где находится твой гадюшник, как-нибудь придёшь, а он бац и сгорел.

– Как страшно. Только тебе придётся найти остальные двадцать.

– Что? Этот дурдом не один? Да ты совсем больной псих… – моему возмущению нет предела.

Благо этот козлина выдал мне одежду, и я смогла покинуть довольно быстро это злосчастное место. Царёв появился в универе в половине одиннадцатого, как раз на важном собрании посвященному юбилею.

– Песню исполнит Ускова Дарья. А теперь нам нужны претенденты на танец, – говорит профессор, а потом называет наши фамилии. – Царёв и Луговая.