Сергей Санин - Дорога в вечность. Иудей

– А почему же баламута привязывается к человеку, когда ему исполняется тринадцать?

Пётр снова обернулся в сторону огромного сундука.

– Потому что ребёнок до тринадцати лет – сам ангел. Если же он умирает, он без Суда попадает в Рай. Если ему было до пяти лет, там его берет новая семья и он забывает жизнь на земле. Если же ему больше пяти то у него есть выбор.

– Какой же? – поинтересовался купец.

– Ребёнок может либо попросить об усыновлении, что бывает довольно редко, либо стать Ангелом, обучившись у Михаила, где ему дадут необходимые знания, навыки и новое имя, а жизнь на земле он забудет..

Пётр, сделав шаг к Агасферу, наклонился к нему и прошептал на ухо:

– Ангелы, которые сопровождают нас, тоже были детьми. Один умер, если я не ошибаюсь, лет восемьсот от рук собственной матери, я его давно знаю, а второй лет сто назад в Вавилоне от болезни сердца. И кстати, за такой короткий срок он стал одним из лучших..

– А что это за столб света, бьющий с неба прямо на сундук?

Но ответ пришёл сам по себе: по световому столбу, словно по стеклянной колбе, с потолка прямо в сундук полетели письма.

– На земле есть всего лишь одно место, которое связывает Ад и Землю. Оно находится в глубинном океане, недалеко от островов, которые будут названны людьми Бермудскими. Бывали случаи, когда корабли, шедшие по этому месту, попадали сюда по этому столбу. Люди в нем не понимали, где они находятся, за ними сразу же приходили изверги. В таких случаях Ангелы, у которых есть свободное время, или те, кто потерял того, к кому они привязаны, отправляются сюда и забирают этих людей на мост, где они дожидаются суда. Иногда сделать это довольно трудно, здешняя «охрана» с большой неохотой расстаётся с вновь прибывшими. Были случаи, когда людей вырывали из рук прислужников Люцифера силой.

– Кто такие изверги? – поинтересовался Агасфер.

– Всему своё время, – негромко ответил Пётр. А сейчас нам пора, здесь нам больше не на что смотреть. Ты должен знать каждого врага в лицо и знать их слабые места. На твоём долгом жизненном пути эти сведения тебе не раз пригодятся.

Агасфер в знак согласия качнул головой.

– Куда мы сейчас направляемся? – спросил он, глядя как Пётр легонько отпихивает ногой писклявого баламуту, преградивщему путь.

– Теперь мы направляемся к извергам, – ответил тот, обращаясь скорее к Ангелам, чем к Агасферу.

Все вышли из пещеры, перелетели огненное озеро, и двинулись дальше. Пейзаж вокруг не менялся. Агасфер заметил- чем дальше они уходят в ад, тем сильнее в его ушах слышатся неразборчивые крики. Поначалу, он не замечал этого, но с каждым шагом они становились всё более слышимыми.

– Я слышу крики людей, женщин и мужчин, они перемешаны, что это? Раньше я думал, что в аду пытают людей, но здесь я никого не вижу.

– Ты не видишь, потому что тебе не нужно это видеть. Поверь, зрелище не из приятных. До спуска сюда ты выпил воду, помнишь?

Агасфер кивнул.

– Эта вода не даёт тебе видеть Тьму, когда в тебе Свет.

В очередной раз мало что поняв из сказанного, купец покорно шёл вперёд. Земля обжигала ноги, но невидимый щит не давал сгореть.

Впереди замаячили чёрные силуэты. Сначала Агасферу показалось, что это кучи насыпанной земли, но подойдя ближе и всмотревшись, увидел огромные каменные плиты. Весь пустырь, где они находились, был усеян ими. Было их настолько много, что пристально смотря вдаль, не увидел им конца и края. На плитах – надписи неровными большими буквами на неизвестном ему языке, а по центру высечен знак, словно шрам на теле человека – яблоко, вокруг которого оплелась змея.

– Где мы?

Пётр подошёл к одной из плит, внимательно осмотрел её.

– Этому месту можно дать тысячу имён. «Плаха», «место для пыток», «место вечных мук». Здесь никогда не будет ни света, ни счастья, а по лицу человека никогда не пробежит улыбка счастья. Страшнее места в аду наверное и нет.

– Что это за плиты, почему их так много?

Пётр отошёл от плиты, возле которой стоял, подошёл к соседней и стал так же внимательно ее изучать, как и первую.

– На этих плитах мучают тех, кто попал сюда – рвут их плоть, обливают лавой, выкалывают глаза. Словом, изверги имеют большую и разнообразную фантазию.

Агасфера бросило в жар от таких слов.

– Что за знак на каждой из плит? – спросил он, также почти вплотную подойдя к ней.

– Эдемское яблоко, первый грех человека, с которого все началось и никогда не закончится, – ответил апостол. – Ты, наверное, заметил, что на каждой плите своя надпись, – продолжил он, – эта надпись написана на языке сатаны. Каждая из плит делается для «новоприбывшего», она клеймится знаком, и на ней пишут самый тяжкий грех, который совершил человек за свою жизнь. Вот на этой плите написано «Убийство матери», а на этой, – Пётр указал рукой на другую, рядом стоящую – «Изнасиловал ребенка». Список можно продолжать до бесконечности. «Украла последние деньги», «Предал лучшего друга», «Не помог в смертельной опасности», «Подожгла дом с матерью и детьми», «Изменяла мужу, который из за этого повесился», «Брат, убивший брата», – Пётр шёл между плитами и читал.