– Эмма, твои предположения?
– Их нет, сэр.
– Разберись!
– Есть, сэр!
А как? Поломок нет, по крайней мере, так сообщает компьютер. Я же спец по проводам, но не навигатор. Марку тоже уже не смешно. Вместе мы пытаемся разобраться, где находимся, но «местность» явно не знакома не только нам, но и программам карт, загруженных в память корабля. Пока мы с Фризмером пытались установить наше новое местоположение, корабль снова ощутимо тряхнуло. Ну, а потом как понеслось! Пропала искусственная гравитация, и мы все начали парить, то и дело наталкиваясь друг на друга. Это ещё ничего, от пары шишек ещё никто не умирал, в конце концов, у нас есть док – залечит. Хуже, что Войнс увидел из иллюминатора какое-то огромнейшее тело.
– Твою мать! Это что?
Мы четверо подгребли к капитану и, отталкивая друг друга, пытались увидеть то же, что и он. А там вдалеке видна планета! Не красная, нет! Жёлтая! Жёлто-коричневая, я бы сказала, если бы у меня не отняло дар речи. Но говорить не могла, т.к. нас явно затягивала её гравитация. Вы думаете, это чувствовалось по тому, что нас трясло, и мы быстро приближались к её поверхности? Нет! Мы это поняли, т.к. физику в школе все проходили. Состояние невесомости исчезло, рухнули на пол.
Марк матерился, Войнс пытался отправить наши новые данные о местоположении управлению – хоть будут знать, где мы пропали. Я кинулась к управлению корабля и всё, что реально понимала смогу сделать – смягчить посадку. От дока и Ника пользы никакой, они тут так, для проформы. От Марка, судя по всему, тоже. Вот на этом месте я поняла, что теперь мои навыки и пригодились бы, если бы было время их применить: бортовой компьютер начал выдавать несуразицу о том, что система жизнеобеспечения корабля вышла из строя и подача кислорода постепенно уменьшается. Хочу уметь материться, как Фризмер. Походу, сейчас это самый полезный навык, хотя бы тем, что успокаивает. Нет, не успокаивает – отвлекает. Я сказала «постепенно»? Я соврала – стремительно! Кислород заканчивался стремительно!
Пока мы метушились, наш док отключился. Вот так номер, – и кто будет нас лечить и приводить в чувство? Во время очередной встряски Ника сильно приложило головой о металлическую стену – тоже вырубился. Войнс кинулся к этим двоим, Марк что-то пытался у меня спросить, а может, что-то сказать, но я не понимала. Мысли мои носились, казалось, в пустой голове и бились в истерике о стенки черепушки. Очевидно, две из них и закрыли правое и левое ушные отверстия, потому слова Марка до меня и не доходили.
Клавиши меня не слушались, нет, опять не права – клавиши нажимались исправно, а вот программа сбрендила. Ей что, для нормальной работы тоже нужен кислород? Разбираясь с непослушным компьютером, я ничего и никого вокруг не замечала, только внезапно меня схватили за шкирку и куда-то поволокли. Краем глаза заметила, что это Войнс утаскивает меня из центрального помещения в сторону отделяемых автономных модулей.
– Сэр! Куда мы, сэр?
– Заткнись!
Оглянувшись назад, увидела, что и Марк в отключке лежит на кресле капитана. Последний же дотянул меня до модуля. Это наша спасательная шлюпка, так сказать. Можно назвать и по-другому. Суть одна. Собственно, у неё предназначение было таково, что на ней мы должны были, отстыковавшись от нашего корабля, достигнуть поверхности Марса и вернуться потом обратно. Модуль тоже большой – рассчитан на пятерых. Ход мыслей капитана мне ясен.
– Сэр! А как же они?
– Им уже не поможешь.
– Их нельзя оставить, мы должны забрать ребят с собой!
– Эмма! Пока ты находила общий язык с компьютером, ты не заметила, что они умерли.
– Что?
– Нику раскололо голову. У Рауджа остановилось сердце. А Марк…– Войнс замолчал. Дышать всё труднее, соответственно, говорить тоже.
– Что?
– Эмма, залезай внутрь.
Я послушалась. Дэвид залез вместе со мной. Он сам взялся за управление, пока я приходила в себя от этой информации. Не заметила, как мы отсоединились от корабля. Меня вырубило.
Глава 3. Говорят, что даже, если вас съели, – не отчаивайтесь: у вас всё равно есть два выхода из ситуации. Жаль, что это не мой случай, потому что я-то точно в жопе, а значит, и выход у меня только один.
Эмма
Когда я очнулась, то первое, что увидела сквозь лобовое стекло – прекрасное лазурно-голубое чистое небо. Тому, кто несколько месяцев видел только черноту из иллюминатора, дополнительных пояснений моей радости и восхищению давать не нужно. А потом я захотела приподняться, чтобы рассмотреть и другие краевиды. Но встать не получилось. Сделав первое движение, почувствовала, что меня что-то придавило. Вот сейчас я буду плакать! Это же Войнс! Он стоял коленями на полу возле моего кресла, а верхней частью тела лежал на моих бёдрах.
Читать дальше