Евгения Паризьена - Враг моего брата

– Ром, как хорошо, что заглянул.

– Мимо шёл, Варвара Михайловна. А вы тут кулинарите?

– Да, Лялечка решила помочь… – указала она на бесстыдницу, у которой до сих пор тряслись руки. У малышки слишком хрупкая психика…

– Она у нас отзывчивая. Исполняет все просьбы…

Та выронила нож, бледнея как статуя. Приятно наблюдать за ней со стороны…

– Бабуль, я в огороде оставила газонокосилку. В сарай унесу и вернусь, – искала достоверный предлог не слушать моих горячих отзывов. Ведь надо отдать должное, сосала она отменно. Подкрался, снова шокируя милейшее создание.

– Так торопилась, что забыла. Кажется твоё, – положил в карман упавшие деньги, та опять напряглась.

– Забери…

– За труд нужно платить. Ну же, малышка, все девочки это делают. Просто никто не признаётся, – медленно развращал, та оглушила горькими всхлипами. Самое ценное, что есть у девушки честь…

***

Пусть страдает, мне даже становится легче. Но на этом сюрпризы не закончились. Я готов был ей показать насколько предвзято отношусь. Пока трудилась в магазине, выследил её, заставляя слегка волноваться. Наши встречи оказались частыми.

– Уволься отсюда. Мало получила?

– Ром, обещали нанять охранников. Я справлюсь, брату очень тяжело. Кредитов много.

– Вы опять нуждаетесь в деньгах? Что за несправедливая судьба? Сердце кровью обливается, когда надрываешься, – фальшиво с ней общался, никогда не был искренним.

– Другого выхода нет…

– С чего взяла? Мы недавно обнаружили, что у тебя талант. А за него готовы щедро заплатить мои друзья. Ляль, порадуй их! – провожу по припухлым губам, они и наводят на грех.

– Что ты несёшь?

– Пососать им не желаешь? Зато нужда иссякнет. Будь смелой девочкой, – склонял её к истинному разврату, а та шокировано уставилась своими серыми глазками… – Каков будет твой ответ?

Ляля

Вся грудная клетка разрывалась от злости. У него нормально с головой предложить такое? Я не ставила цель превратиться в девочку по вызову. И пусть мы проживаем не самые лучшие времена, нужно во всяком случае совесть иметь.

– Езжай на трассу. Там много куколок!

– Угрюмая какая! Мне же делала минет. Да, Ляля, ты ублажала за деньги! Несколько раз себе повтори! – сдавливал хрупкие плечи.

– Прекрати. Кому понравится подобное обращение?

– Хочешь жить, умей вертеться. Что плохого если отсосёшь парням? Наоборот поможешь своему неудачнику брату, мамаше, горбившейся на трёх работах, бабке с инсультом, – нагрубил, словно радовался нашим навалившимся бесконечным проблемам.

– Мой брат не простофиля.

– А кто же? Раз заставляет мучиться и не в силах защитить такую нежную, робкую девушку? Её же обижают, ломают изнутри, – вёл себя очень грубо, от переизбытка нервов скатилась на землю. Так всегда из-за волнения.

– Лялечка, Господи! Ты же ничего не ела с утра! – беспокоилась пожилая женщина, буквально спасла.

Пока принимала успокоительные Рома уже исчез, так хотелось отлежаться, отвлечься от хандры.

***

Каникулы напоминали ад, в который случайно забрела. Страшно вспоминать. Пока хаотично переключала каналы по телевизору, позвонил брат.

– Нездоровится, малая? Я сорвусь сейчас и приеду. Опять на солнце загорала без панамы? – хлопотал, невзирая на всё.

– Вот возишься со мной и делаешь слабой…

– А как не возиться? Ты моя сестра. Жизнь готов отдать. У нас всё наладится. Слышишь? – подсознательно чувствовал, как похабно на душе. Пусть Пашка был строгим, но всегда сломя голову защищал. Заменил отца, бесконечно изменявшего маме. Я не понимала, почему у родителей такие отношения? Всегда грезила любовью и гармонией.

– Верю. Обещай, что нас не покинешь.

– И куда я денусь? Не перетруждайся в огороде. Разрешаю лентяйничать. Лялька, до свадьбы буду окучивать, – наградил бесценным теплом, не хотела ему признаваться, что стряслось на самом деле…

Настоятельно рекомендовал уволиться и не надрывать спину зря, привёз деньги, умудрился где-то достать. Правда не остался ночевать, вечно какие-то дела. Но беда снова нас посетила. Загорелась проводка и за несколько часов нашего отсутствия, дом был охвачен огнем. Дача напоминала руины.

– За что нам всё это? – причитала бабушка с разбросанными пакетами. И никто так и не поймал виновника. Захлёбываюсь в слезах, Риммка успокаивала, наверное, часа два. А приютили нас соседи, смотреть на обгоревший участок больно. Возложили много непосильного труда.