Фарра Мурр - Третья Сила

Адриан развернул свиток перед отцом, и его глазам предстала живая панорама удивительной планеты. Андрю всматривался в картину и не мог оторваться.

– А если вот тут нажать, то последние новости передают, – вставил Адриан и ткнул пальцем в какой-то едва заметный выступ справа. Из свитка раздался мелодичный голос: «Здравствуй, землянин! Мы постоянно следим за условиями жизни на вашей планете и просим людей, населяющих прибрежные районы Японии, особенно города Осака и Йокогама, переехать в ближайший месяц в другие города. Мы ожидаем увеличение уровня вод и затопление ряда участков этой местности. Это касается и других территорий земного шара, где уровень суши ниже уровня моря. Как мы уже сообщали, согласно расписанию, переселение начнётся в ближайший месяц. В первую очередь это актуально для районов, особо опасных для дальнейшего проживания. Добро пожаловать в будущее! Как вы уже знаете…»

Отец резко поднялся с дивана.

– Хватит! Чёрт, не знал, что это так серьёзно! Мне всё казалось, что ещё есть время. Надо позвонить знакомым. – он направился к лестнице.

– Пап, ты не ответил на мой вопрос…

– Вопрос? Ах да… Ты знаешь, сын, я не думаю, что это можно назвать предательством. Люди всегда переезжали с места на место, занимая новые земли и материки. При этом у них всегда было ощущение потери, отрыва от чего-то родного, привычного. Но в этом и есть человек. Он будет мучиться, страдать, но идти вперёд. Так мы устроены. Ведь ты сам назвал её Новой Землёй. Она и будет новой… Только вот один вопрос остаётся нерешённым, а ответ на него необходим…

– Какой вопрос, отец?

– Можно ли доверять инопланетянам?

Андрю поднялся к себе в кабинет и снова сел за компьютер. Секунду поколебавшись, он открыл папку «Черновики», нашёл сохранённый файл и продолжил: « Что же ожидать человечеству на Весте, как назвал новую планету мой сын…»

Напряжённую тишину прервала механическая кукушка. Откуковав положенное, фигурка скрылась в глубине часов, и дверка с шумом захлопнулась. «Уже восемь», – отметил про себя Володя, стараясь прожевать жилистый кусок отбивной. Таня сидела рядом потупив взор. После того как они с Волковым выпалили вслух о своём сокровенном желании, все молчали уже несколько минут.

– Отцовские. Таниного деда ещё часики, – заметив взгляд Володи, проговорил наконец Николай Алексеевич, полный, обрюзгший от долгой болезни мужчина. Его бледно-голубые, словно выцветшие с годами глаза из-под пышных, кустистых бровей внимательно рассматривали Волкова. Он жил у них уже почти полгода и вёл себя безукоризненно. Но одно дело гость, а другое… «А мать-то как волнуется, будто самой замуж… Что ж, парень вроде неплохой. Рано или поздно это должно было случиться…» Он взглянул на дочь. Та нервно заплетала в косичку бахрому скатерти, но щёки заливал румянец, как всегда бывало, когда она волновалась. Боже мой, Танька уже совсем взрослая! И когда это она успела?

Татьяна оторвала глаза от узора на скатерти и посмотрела на отца решительно и дерзко. «Вся в меня, егоза!» – довольно подумал Николай и продолжил:

– Так, значит, надумали? Мы с матерью, в принципе, не против, но… в такое время?

– А что, разве бывает другое?

– Помолчи, помолчи пока, – охолонила дочь Антонина Ивановна. Тревожное будущее, полное неясных опасностей, смущало её. С одной стороны, лучшего жениха нынче было не сыскать, и в то же время ей казалось, что рано ещё дочери о муже думать. Особенно сейчас.

Как быстро течёт время. Вроде совсем недавно она, молодая Тоня, лежала опустошённая, с опавшим вдруг животом, на столе в роддоме с одной только мыслью: «Неужели это всё?..» Отчаянный крик красного тельца, трепещущего в крепких руках акушерки, утверждал своё право на жизнь, и тёплая волна восторга и щемящей радости охватывала женщину…

Да, это было всего двадцать лет назад… Татьяне бы учиться… Да где теперь поучишься! Всё как-то слишком быстро перевернулось в этом мире… Стараясь не думать об этом, мать спросила:

– А где вы собираетесь жить?

– До отъезда – у вас, – вновь вступила в разговор Таня.

Володя, почувствовав, что слишком долго молчит, схватился за стакан и сделал большой глоток. Кусок непрожёванного мяса провалился куда следует, но от большого усилия перехватило горло.

– Спасибо, очень вкусно, – вдруг услышал он свой внезапно охрипший голос, испугался, закашлялся и покраснел.

Как ни странно, этот кашель разрядил обстановку. Николай Алексеевич стал хлопать Волкова по спине, мать вскочила из-за стола и побежала на кухню за водой. Таня, подхватив Володю за руку, вытащила его на улицу.