Кирилл Шакиров - Кувырком по лету

Я с трудом снял складную лестницу со стены. Она была чертовски тяжелая, и мне некоторое время пришлось шататься из стороны в стороны в поисках центра тяжести, пока я его не обрел.

– А зачем вам лестница? Что вы собрались делать? Куда вы ее несете? – вопросы сыпались из мальчишки как горох.

Мне хотелось его приструнить.

– Не твоего ума дела, – ответил я, – понял?

– Понял, – простодушно ответил Денис.

– Ну, раз понял, то открой мне дверь сарая, я выйду.

Мальчишка топтался на месте ни на сантиметр, не приблизившись к двери сарая.

– Денис, лестница тяжелая, открой мне дверь.

Мальчишка задумчиво замычал. Я поставил лестницу на пол и попытался через нее дотянуться до двери, но этого мне не удалось, в тесном сарае было сложно развернуться с длинной лестницей. Даже если бы мне удалось достать до двери, то я не смог бы вынести лестницу на улицу, кто-то должен держать дверь открытой, пока я выносил лестницу наружу.

Мальчишка, наблюдавший за моими действиями, выдвинул условие.

– Я открою, если вы мне скажете, зачем вам лестница.

– Черт тебя побери, Денис, открой дверь!

– Будете ругать, я тогда выскочу, а дверь за собой закрою, – сказал мальчишка; он подошел к двери сарая и взялся за ручку.

Я вспомнил, что с обратной стороны дверь закрывается на увесистую щеколду, сломать которую мне никогда не удастся. Осознав, что путь кнута здесь не поможет, а только усугубит ситуацию, я выбрал путь пряника. Изобразив на лице улыбку сходную с улыбкой людоеда с острова Кука, когда тот видит лодку с плывущим к нему завтраком в виде путешественников, я спросил Дениса:

– Ты умеешь хранить тайны?

Мальчишка поклялся.

– Это тетушкина тайна, она сказал мне никому не говорить, но ты же взрослый человек.

Денис выпрямился, словно «мальчиш-кибальчиш» в час казни.

– Вот и хорошо, а взрослые должны уважать тайны других людей, если они конечно взрослые люди, ведь так? Так вот я не могу тебе всего рассказать, но могу сделать тебя своим помощником.

– Напарником, – подсказал мне мальчишка. Его глаза азартно загорелись. – Это как в кино, тайные агенты.

– Ты правильно мыслишь, пацан… ой, то есть напарник. Сделаем так, ты откроешь мне дверь, и я разрешу тебе поучаствовать в тайной операции, хорошо.

Мальчишка закивал головой так, что я побоялся, что она отвалиться.

– Вот и хорошо, – сказал я, поднимая лестницу. – А теперь открой мне дверь.

– А вы не обманите?

– Честное пионерское, – ответил я и прошествовал вон из сарая под золотые лучи ласкового солнца.

«Как приятна природа», – раздумывал я.

Но как оказалось, я не один так думал. Тайсон все это время охранявший тень под грушевым деревом истомился от одиночества. Лежать десять минут в тени для молодого пса непосильная задача, поэтому, увидев меня, выходящим из сарая, им овладело безудержное веселье, которым ему необходимо было поделиться со мной. В моих руках он узрел лестницу, сверкавшую на солнце. Решив, что это новый вид игрушки, он залился радостным собачьим смехом и кинулся ко мне в объятия, но так как мои руки были уже заняты, он не придумал ничего лучше, как запрыгнуть мне на плечи, что он и сделал. От удара я с грохотом упал, уронив на себя тяжелую лестницу. В течение минуты шла отчаянная борьба между мной, лестницей и Тайсоном. Я пытался спихнуть с себя тяжелую лестницу, а Тайсон, у которого возникла мысль, что лестница вовсе не игрушка, а зверь, который набросился на меня, стал отчаянно с ней бороться. Он лег на нее всем телом, отчаянно гавкал и кусал металлические части лестницы, при этом задев пару раз и меня. Мальчишка, наблюдавший за происходящим, все это время хохотал, сползая от смеха по стене деревянного сарая.

Не знаю, смог ли я выбраться, если бы мне не помогли. Этот добрый гений отозвал собаку, отвалил с моей груди лестницу, которая как могильная плита лежала на мне, и подал руку, чтобы я мог подняться с земли. Этим добрым гением оказался теткин сын Борис. Он был одет в все белое, как денди, раздражал и подавлял своим авторитетом, хотя был младше меня на семь лет.

– Развлекаешься, – серьезно спросил он и одарил меня взглядом, каким, наверное, одаривает начальник своих подчиненных.

– Комплексный метод воспитания собак и детей, – сказал я, отряхивая брюки и мысленно удивляясь: с чего это то их высокомерие снизошли до помощи мне.

Борис оглянулся на своего племянника Дениса, взял меня за локоть и отвел за угол сарая. Там он попытался изобразить улыбку доброго родственника, но так, как он не умел этого делать, то оскалился, словно людоед после сорокадневного поста.