Аделина Кандикова - Повестка В Ад

Айзека пробрала дрожь, он на секунду вгляделся в пустоту перед собой, а затем, его разобрал дикий хохот. Город вокруг него как будто замер. Казалось, весь Корпсе услышал, а если не услышал, то почувствовал потусторонний смех мёртвого, пронёсшийся у них над головами под небесным сводом.

«Оййй… Сейчас объясню, дайте минуту.» – продолжил полтергейст, стараясь успокоить свой приступ истерики, поглаживая себя по груди. – «Вот просто представьте ситуацию: я, семнадцатилетний пацан, стою, склонившись над мёртвой бабкой, которую ни раз предлагал собственноручно кокнуть, весь в мандраже и на жёстком нервяке, не понимая ровным счётом НИ-ХЕ-РА и боясь, что эти демоны вернутся и за мной… Что может быть сделать ситуацию ещё более комичной? Естественно! Домой возвращается Милена. Чудно, не правда ли?! Я самый фартовый парень на свете, всегда это знал. Надо было с первой зарплаты купить лотерейный билет, глядишь, и жизнь и смерть по-другому сложились бы…Ну что уж там, жалеть о дне минувшем, вернёмся к трупу старухи. Я, с твёрдой уверенностью, что я не виноват, остался на месте и меня сгребли в кутузку. Только когда я сидел в камере и по сотому кругу перебирал в памяти лица демонов, я вспомнил, что они свернули бабке Милены шею и чисто в теории, подшить дело так, что это сделал я, милиции не составит никакого труда и вот тогда я начал паниковать. Но, к моему удивлению, в тот же день патологоанатом вскрыл старуху и установил, что смерть произошла от естественных причин – старость, остановилось сердце. Под вечер меня отпустили из-под стражи и этому я был по большей части не рад. Во-первых, потому что пришлось возвращаться в приют, а это местечко пострашнее любого карцера будет. А во-вторых, потому что я теперь остался даже без малейшей надежды на нормальный хавчик. И на зоне не покормят, и путь в дом Милены мне был заказан. Что бы там ни показало вскрытие, девчонку было уже не переубедить: это я кокнул её бабку, и хоть ты тресни! И если вы думаете, как и я в тот момент, что это был паршивейший день в моей жизни, то вы такие же лошки, как и я. Шучу. Понятное дело, что я всегда, при любых раскладах, красавчик! Но тем не менее, это могло стать худшим днём не только от того, что помимо стресса и полдня проведённых на нарах, мне влетело от завуча, хоть меня и признали невиновным. И не от того, что надо мной товарищи по сиротскому несчастью стали издеваться пуще прежнего, клича убийцей одиноких старух… Отнюдь. Я увлекался магией. Чёрной магией. И я знал, что такая смерть просто так, бесследно, мимо меня не пройдёт и нужно ждать. Оставался лишь вопрос: чего именно мне ждать? И когда на третью ночь случилось ЭТО, то чего я ждал… Я понял, что все те мои познания в потустороннем, что я считал глубокими – это просто детский лепет и бабушкины сказки. Это не помогает, это не спасает и это нельзя контролировать.» – Айзек замолк на минутку, пока к нему приходило осознание, что он общается с дилетантом и все его общие фразы не несут для слушателя абсолютно никакого смысла. Он закатил глаза и вкрадчиво произнёс:

«Для непосвященных, уж так и быть, угроблю пару минут своего бессмертия и разжую информацию! Слушайте внимательно и следите за пальцами: бабка Милены задержалась на этом свете по той причине, что была ведьмой из класса темных обыкновенных и не могла уйти в мир иной, пока не передаст свой «дар» кому-то другому. Но старуха была, видимо, не совсем безмозглой отбитой шизофреничкой, и не решалась отдать его Милене. Не знаю уж, по той ли причине, что считала девчонку недостаточно сильной, чтобы управиться с этим или потому, что прекрасно знала, что это на пятьдесят процентов дар, на пятьдесят процентов жуткое проклятие и не хотела такого своей, пусть и дальней, но родственнице… Не суть вообще! Кроме Милены рядом с ней никто не ошивался, а дар передается только через прикосновение или ритуальную вещь (правда ещё был вариант просверлить дырку в потолке над её койкой, тоже бы помогло, но я об этом узнал слишком поздно, а конкретно старуха меня об этой помощи не просила). Итого мы имеем: бабка уже давно с постели не вставала и ритуалы не мутила, наверно, последние лет двести! Хрен знает, сколько годков ей было на самом деле! А тут подвернулся я… Чужак, но этим делом интересующийся. «Бинго!» – наверно зазвенели колокольчики в её черной душе, которая уже десятилетиями мечтала об упокоении. И она отдала… Ну как отдала, всучила свои силы мне. Спасибо огромное, блин! А инструкции к ним, гарантия, соц.пакет!? Чё так халатно то!? Типа, я своё дело сделала и свалила тусить с чертями, а ты тут выкручивайся, как хочешь, малыш! Тупая старуха! Что же случилось на ту, третью ночь, наверно думаете вы? Буду краток: дерьмо! Все, занавес, ребята! Рассказ окончен, быстро испарились по своим никчёмным делам отсюда! Где мой гример и пончики?» – полтергейст растворился в пустоте летнего вечера, будто его и не было никогда, а потом вдруг снова появился из-за угла яркой вспышкой и с надменной усмешкой: – «Ах-ха-ха, да ладно, я не для того тут столько перед вами распинался, чтоб так все закончить. Как я уже сказал, в самих силах не было ничего плохого, плохо было то, что мне не достались знания, как их использовать. И просто ужасно, что вместе с силой я получил сотню чертей на подслужку! Да-да, таких же, как те, что пытались откусить голову бабке. И их, блин, СОТНЯ! Итог: черти всю ночь бесились в нашем приюте. Над кроватями в спальнях будто катали бревна и мы видели, как потолок прогибался под ними, словно бумажный и был готов порваться в любую секунду, обрушив на нас старую крышу, по окнам скрежетали когтями (которые видел только я, как самый удачливый), а в двери ломились со всех сторон. Наша сиделка молилась и крестилась без остановки, да что было толку… Всё прекратилось только с рассветом. Дети были перепуганы и быстро сообразили, что можно всё спихнуть на меня. Мол, доигрался со своими заклятиями, навлек на нас беду! Я в ответ только молчал. Сам понимал, что они правы. Не глупый же… Но оставался вопрос: что, мать твою, со всем этим делать!? И я таки нашёл ответ на эту загадку! Спустя неделю, когда наш корпус приюта уже повторно освятили, порог посыпали солью и сделали ещё кучу дилетантской фигни, которая, естественно, никаким образом на здравии чертей и их желании побесноваться на глазах у детишек не сказалась. Как же я его нашел, спросите вы, да?» – Айзек самодовольно поправил волосы, как модель с обложки глянцевого журнала, а затем снова засуетился, продолжая рассказ, будто понял, что этот момент пафоса с его стороны никого не убедил и был прав. – «Хотел бы я, конечно, сказать, что это все моя гениальная работа мысли и чутьё, но… Но забраться в дом Милены, пока она была на похоронах у своей бабки и стащить из комнаты ведьмы все записи, книги и подозрительные штукенции было намного проще, чем парить свои мозги. Ой, вот только не надо меня сейчас осуждать! Не мы такие, жизнь такая. У меня там судьбы шестидесяти с лишним озлобленных на меня юнцов на кону стояли, а ты мне хочешь втирать про государственные законы и нормы морали!? Фи!» – полтергейст скорчил гримасу презрения, будто почувствовал запах своего собственного тухлого мяса и искоса взглянул в сторону своего окружения. – «Конечно же, во всех тех бумаженциях, что я «экспроприировал», как было модно говорить в моё время, не было прямым текстом написано: «Чтобы избавится от сотни непослушных чертят положите ладан и вереск себе под язык, трижды попрыгайте на левой ноге и укусите живую свинью за левый окорок и вы будете свободны от мелких проказников», всё было далеко не так просто… На поиски нужных мне материалов я убил несколько суток своей никчёмной жизни, уединившись, чтоб никто не мешал и не насмехался, в своём тихом, уже давно излюбленном местечке – в кладовой комнате подвала, за прачечной. Хоть в тех материалах, что я изучал, и не было такого очевидного ответа на мой главный вопрос, я нашёл пару хороших заговоров. Например, по воспламенению (они горячо любимы мной и по сей день) и, экспериментируя с ними, по юности лет, я чуть не устроил пожар в кабинете естествознания. Вот мне тогда прилетело от настоятельницы! Но это другая история, не отвлекаемся от темы. Ещё узнал такие фишки, как прекратить дождь и вернуть молоко коровам, это оказалось вообще элементарщиной… Выискал в этих бумагах пару страниц на неизвестном мне языке и чуть ли не слезно в тот момент молил высшие силы, чтоб не в этих строках таилось решение моей проблемы! Ещё были ссылки на нескольких человек (скорее всего, они уже были мертвы) и книги, которые бы, по идее, тоже могли дать мне знания в моей нынешней новой системе жизненных координат. А потом…Случилось бинго!» – Айзек прикрыл глаза, как будто для того, чтобы никто не открыл занавес тайны раньше положенного срока, и только вдоволь насладившись тишиной драматической паузы, продолжил говорить: