Андрей Пучков - Дом для призрака

Алексей Геннадьевич снял очки и продолжил:

– Духи – это первые разумные жители Земли, которые появились задолго до человека и были полновластными хозяевами планеты. Они легко могли бы не дать развиться человеку, но по какой-то причине, а по какой, мы уже никогда не узнаем, они не стали трогать человека разумного и даже помогали ему и оберегали.

Особенно сильной была связь с духами у славян, они тысячелетиями жили вместе, и бывало, что на подворье у Русича жили по несколько духов – это и домовой, и овинный, и банный, и дворовой, и востуха, и прочие. Еще больше их было в лесах и полях: начиная с лешего, самого мощного лесного духа, и заканчивая всевозможными берегинями, аспидами, листинами, моховиками, подполянниками, боровичками, шишами и многими другими.

Почти все духи помогали человеку, оберегали его дом и детей, урожай, подворье и скот, человек за это привечал духов, оставлял им угощение, благодарил духов. Конечно, были и злые духи, которые могли навредить человеку, такие как, например, злыдни или кумушницы, но они были намного слабее домовых и не могли причинить вреда, так как домовой просто прогонял их со двора.

Так продолжалось до тех пор, пока на Русь в двенадцатом веке не пришло христианство, которое объявило всех духов злом. Леший из защитника леса стал каким-то чудовищем, Яга из доброй прародительницы превратилась в злого демона, которым до сих пор пугают детей, русалка из берегини превратилась в утопленницу и так далее.

Алексей Геннадьевич досадливо махнул рукой.

Мы подошли к закрытой двери, Алексей Геннадьевич набрал код и после щелчка замка открыл дверь, мы вошли ещё в один демонстрационный зал, только значительно меньше первого.

– Сколько существ вы видите за стеклом? – спросил меня Алексей Геннадьевич.

Я присмотрелся: «Так, двое болтаются под потолком, трое – возле стекла, смотрят на нас, ещё двое – возле задней стены и двое – возле правой стены».

– Девять.

– Всё верно, девять, вы видите их всех, что меня и удивляет, – пробормотал он.

– И ещё, – счел своим долгом добавить я, – пять сущностей похожи на тех, что живут у меня дома, я это чувствую, но мои почти всегда находятся в одной форме и практически никогда её не меняют, разве что по моей просьбе, – вспомнил я невезучего Игорька, – а эти еще не оформились, у них нет стимула что ли, для обретения какой-то формы. Когда мои твари появлялись у меня в доме, то поначалу тоже были примерно такие же, а уже только потом приобрели форму и уже не хотят её менять. Попробуйте поселить их в отдельном доме, понаблюдайте за ними: может, они тоже обретут форму, сбежать он не должны, они вообще не любят покидать дом, в котором живут.

Когда я опять посмотрел на окно, то увидел, как все эти пять сущностей, о которых я говорил, сгрудились возле стекла, и я чувствовал, что они смотрят на меня.

– Знаете, а ведь мысль насчет дома для этих, – и Алексей Геннадьевич кивнул в сторону окна – кажется мне здравой, надо будет, наверное, эту вашу идею опробовать.

– Скажите пожалуйста, а кто они такие, кем были до того, как превратились вот в это, что это вообще такое?

Алексей Геннадьевич задумался.

– Я с уверенностью не могу утверждать, хоть и пытаюсь понять это не один год, но мне кажется, что это – он опять кивнул на стекло, за которым столпились сущности, – бывшие духи, всевозможные домовые, лешие, русалки и тому подобные создания, которые жили и рядом с людьми, и вдалеке от них.

Они каким-то образом изменились. Может быть, в результате смерти, хотя убить их невозможно, они практически бессмертны. Может быть, на них было какое-то другое воздействие, чем, тоже пока непонятно. А тут ещё и ты появился. Вообще стало ничего не понятно. Непонятно, как человек вообще может управлять этими изменившимися духами?

Сказав это, он посмотрел на меня, было видно, что ему неловко.

– Простите, Александр Андреевич, – смущённо улыбнулся Алексей Геннадьевич – это я так, задумался… у меня к Вам будет просьба: мне надо взять у вас кровь на анализ, если вы, конечно, не возражаете.

Я не возражал, и мы зашли в одну из лабораторий, больше похожую н медицинский кабинет, стены которого выложены белым кафелем. В кабинете на металлических полках стояли приборы непонятного назначения, всё белое и, наверное, стерильное. Попросив меня подождать немного, Алексей Геннадьевич вышел. Буквально через минуту зашла Ниночка, уже одетая в белый халат, и поставила на столик металлический разнос, на котором лежали жгут, шприц и ватные тампоны, после чего она пододвинула ко мне специальную подставку и попросила положить на неё руку. Потом перетянула плечо жгутом и воткнула иглу в вену, вернее, попробовала воткнуть, а когда у неё не получилось, удивлённо посмотрела на иглу, а потом на меня. Честно говоря, я сам оторопел.