Мария Зубарева - Пройди свой путь. Часть I

Как хорошо сидеть у мамы на ручках. А если еще и занятие интересное, то вдвойне хорошо.

– Зачем здесь точки и цифры?

– Так обозначены высокие горы. Вот здесь, – она повела пальцем на середину картинки, – самая большая гора: Эверест.

– Ее зовут Эверест?

– Никто не зовет горы, глупышка, – поправила мама. – У неживых вещей нет имен. Их называют. Эверест – это название.

– А нашу директоршу зовут Софья Ивановна, – скомканно проговорила я важную за сегодня информацию.

– Зачем тебя к ней водили? – сразу насторожилась мама.

– Она в библиотеке была…

– А… – выдохнула мама и перевернула лист.

На картинке в два листа большая гора в снегу.

– Джо-мо-лунг-ма. Что это?

– Название горы Эверест на другом языке. Дальше будут картинки про разные народы, и ты узнаешь, что люди говорят на разных языках.

– А почему мы говорим на одном?

– Потому что мы – семья, – она улыбнулась и легонько постучала мне по лбу указательным пальцем. – Дедушка и бабушка тоже говорят на нашем языке, и они наша семья.

– А баба Сима?

«Баба Сима что, тоже наша семья?»

– Баба Сима не наша маленькая семья, но она из нашей большой семьи, которая живет в нашей большой стране.

– А Мурзик?

Мурзик открыл свои желтые глаза. Он теперь лежал в большой комнате на ковре, подсвеченном из окна заходящим солнцем.

– А Мурзик все понимает, – мама погрозила ему пальцем и расхохоталась. – Но не говорит.

– Почему?

– Ленится потому что. Не хочет мыть руки перед едой и спать по ночам в пижаме.

Мурзик повел ушами и снова закрыл глаза – ночью ему предстояло дежурить у окна: следить за птицами.

Стал гаснуть свет в окнах противоположного дома. Дома закрывали свои желтые глазки, чтобы фонари протянули по асфальту свои дорожки.

– Спокойной ночи, – сказала мама и поцеловала меня в лоб.

Я лежу в своей кровати. А на кухне Мурзик запрыгнул на подоконник и попал в мой сон. Он раскачивался на качелях и ел мороженое, а дядя Леша кричал ему: «Иди домой!»

С утра мама ушла в магазин, и надо успеть взять конфеты. Они лежат в верхнем кухонном шкафу за пачкой «Сода». Много конфет нельзя, их достают, когда мы все собираемся пить чай или когда к нам приходят гости. Но одну конфетку же можно, пока никто не видит, – так вкуснее.

«Раковые шейки» захрустели на зубах. Босыми ногами я затопала из кухни в ванную – попить воды из-под крана. Из-под крана в ванной она особенно холодная и вкусная, и можно пить без стакана.

Мурзик замяукал и начал корябать входную дверь: значит, мама поднимается.

– Уйди, хвостатый, – сказал папа, отодвигая кота ногой от двери.

Папа вошел в кухню. Зашуршали пакеты с молоком. На химическом заводе людям выдают молоко, чтобы люди были здоровые. Так папа рассказывал.

– А дверь входная только с улицы, а из квартиры выходная?

– А! Котенок уже проснулся? – проговорил он радостно. – Иди поцелую.

Теплое дыхание на лбу – так, наверное, все отцы целуют своих детей.

– Мама ушла в магазин. Мурзик опять покорябал дверь. Я вчера была в библиотеке. А они смеялись…

– Погоди-погоди, тараторка! – Папа постучал ложкой о тарелку. – Почему вчера так поздно пришла домой?

Он выслушал весь рассказ – от пещерных котов до бабы Симы и Джомолунгмы – и успел съесть суп. А потом спокойно произнес:

– Если опять будешь гулять, не сказав маме, дам ремня.

– Не буду…

Погладив кота, я вприпрыжку побежала в комнату. Нужно заправить постель, запихать пижаму в тряпичного постельного жука и включить мультики. Но… «В эфире программа „Время“». На часах двенадцать. Папа постоянно смотрит эту программу и разговаривает с телевизором. Это надолго.

– Смотри, мне мама «Мир» купила, – радостно проговорила я, протягивая папе атлас. Хорошо, что есть чем заняться.

«Время» прошло само по себе, пока папа рассказывал про длинноногих лосей, скрытных рысей с кисточками на ушах, высокого жирафа с длинной шеей. Потом были народы Кавказа в мохнатых шапках, белорусы в узорных сарафанах.

– Кто это? – я ткнула пальцем в странных людей, одетых в разноцветные ткани.

– Это люди из далеких стран. Потом ты узнаешь, как их называют.

– А почему они грязные? Их не могли помыть для рисунка?

– Они не грязные. – Он ласково погладил меня по голове. – Они живут там, где солнце светит круглый год, как у нас летом. Их кожа становится темнее от солнца. И ты тоже станешь темнее, если будешь много играть во дворе летом.