Елена Герасимова - Ярейна

Неожиданно Януарий засобирался на Шабаш вместе со мной. Я не стала его отговаривать, лишь напомнила о том, что там велик шанс встретиться с Таисией, которая вряд ли за несколько дней успела забыть последнюю выходку черта.

– И что? Пусть злится, на Шабаше твоя бабка мне не указ, – отмахнулся от меня рогатый и целый день до назначенного часа натирал копытца, расчесывал шерстку, в общем, прихорашивался, как мог.

Ну, я тоже не тратила времени даром, поскольку Шабаш – это весьма важное и значимое событие в жизни каждого, кто, так или иначе, принадлежит к разномастной братии нечисти. Не люблю это слово. Мы вовсе не такие. Зато это слово очень нравится людям. В нем они видят всех нас. Ладно, доказывать обратное бесполезно, а в моем случае и бессмысленно. Если мой отец демон, то и я не совсем человек. Однако нечистой себя никогда не считала, у меня нет, и никогда не было ни копыт, ни рогов, ни тем более хвоста. А что до смены облика… Так это все ведьмы умеют, и не только ведьмы. Даже светлые маги, и те могу в животное превратиться. Только их почему-то нечистью не считают.

Итак, Шабаш. Он случается один раз в год, и по значимости своей сравним едва ли не с человеческим праздником, когда весь мир отмечает наступление нового года. Шабаш – это тоже своеобразное обновление, это порядок и безумие в одном флаконе, это дань традициям и предкам, это наш главный праздник. Шабаш – это ни с чем несравнимое впечатление, а если честно, то на этом празднике мы просто делимся друг с другом впечатлениями и, как ни странно, опытом. И пусть я уже побывала далеко не на одном шабаше, каждый раз испытываю что-нибудь совершенно новое, возвращаюсь оттуда другой.

И вот, наступил канун Шабаша. Я, честно, еле дожила до вечера. Душа моя неистово трепетала в предвкушении. В эти томительные мгновения, словно пойманный зверь, бродила по дому, поглядывая в окна. Вот уже и темнеет. Но еще рано. Рано. И я терпеливо ждала. За это время успела несколько раз раскинуть карты, но они предсказывали всякую ерунду, так как мысли были уже совершенно о другом. Яшка и Боян все это время сидели притихшие, боялись лишний раз попасть под руку. Радим же, наоборот, преследовал меня по пятам и едва ли не со слезами на глазах умолял не задерживаться и возвращаться поскорее.

– Радим, ну чего ты разошелся? – переодевшись в платье, спросила я у домового, который тихонько сидел в углу моей спаленки.

– Тревожно что-то, – нехотя признался он.

– Все будет хорошо. Не переживай. К тому же Яшка защиту поставил что надо, никто к нашему домику не сунется.

– Угу, – насупившись, буркнул он.

– А хочешь, я и тебя возьму? – прищурившись, спросила его. – Только вот кто же за домиком моим приглядывать станет?

Ха! Прием сработал. Радим сделал вид, будто обдумывает мое предложение, на самом же деле он боялся высунуть нос дальше нашего двора, поэтому вежливо отказался и сбежал, чтобы хозяйка не начала уговаривать. Как-то такое уже было, домовой почти согласился, даже готов был лететь вместе с Бояном в одной корзине, но в самую последнюю минуту отказался. Ага! Как увидел наш дом с высоты птичьего полета, как послушал рассказы моего фамильяра, так сразу же обратно запросился, едва не сиганул с метлы вниз. Чудом его за ворот поймала и домой вернула. С тех пор Радим привычке пострадать не изменял, но на предложение не соглашался. Хватило, наверное, с прошлого раза впечатлений.

– Я не птица перелетная, мне и дома хорошо, – еще тогда сказал домовой.

Вскоре мы вышли из дома. Радим о чем-то шептался с Бояном, а Яшка настраивал проход на остров Буян. Черти не летают, они предпочитают червоточинами сквозь пространство путешествовать. А для пущего эффекта наперед пустят дыму, чтобы напугать слишком впечатлительных. Говорят, маги тоже так умеют, а вот ведьмам сей навык не подвластен, но я и на метле домчу. Хоть душу отведу.

– Все готово! – радостно потирая лапки, воскликнул черт и хотел прыгнуть в темный провал, появившийся за крыльцом, но я поймала его за хвост и придержала.

– Эй, ты чего? Больно же!

Яшка задергался, только затих, когда мой палец уперся в его влажный пятачок.

– За Бояна отвечаешь головой. Если кто-то вздумает украсть моего фамильяра, ничто не спасет тебя от страшной кары. Понял? – грозно сдвинув брови, произнесла я очень низким, хрипловатым голосом, чтобы черт понял – ведьма с ним не шутит.

– Да, понял я, понял. Чего сразу за хвост дергать?

Януарий вновь начал извиваться.