Алексей Шмаков - Первородный хаоса

Только сейчас я начал ощущать собственное тело. И ощущения эти были очень странными. Это тело было мне совершенно незнакомо.

– Какого хера? – только и смог произнести я, когда перевёл взгляд с Бронзия на себя.

Тёмная, серебристая кожа. Мускулистое, полностью обнажённое изящное тело, явно принадлежащее тёмному эльфу. И судя по ушам, к которым метнулись мои руки, довольно молодому тёмному эльфу.

Хоть я почти ничего и не знал, о своей настоящей расе, но всё же смог отыскать на Терре кое-какую информацию, в закрытых архивах тайных канцелярий нескольких государств. Везде говорилось, что заострённые кончики ушей тёмных эльфов растут на протяжении всей жизни. Если у совсем молодых эльфов они практически ничем не отличаются от человеческих, то у древних старцев могут вырастать до десяти – пятнадцати сантиметров.

Так вот сейчас у меня были лишь слегка заострённые уши. У прошлого моего тела такие уши были лет в двадцать.

– Вновь прибывшим кандидатам отправиться на полигон, для прохождения первого испытания. Порталы откроются через десять секунд. – по ушам ударил громоподобный голос, услышав который я подпрыгнул на месте и по привычке потянулся к поясу, на котором у меня всегда имелось несколько метательных ножей.

– Вот же засада! – вскинул руками Бронзий и тут же начал носиться вокруг меня, бормоча что-то себе под нос. – А как же полчаса на подготовку и освоение нового тела? Они там, что сегодня совсем умом тронулись? Моя вина, что совсем не успел тебе ничего рассказать. Поэтому вот держи. Этот сюда, этот сюда, а вот этот здесь должен быть.

Говоря это, Бронзий начал прикладывать ко мне какие-то кругляши, исписанные непонятными знаками. Один на правое запястье. Один на правое же бедро и один, самый крупный в центр груди.

Как только кругляши заняли своё место, от них начало исходить приятное тепло. Я чисто инстинктивно дотронулся до кругляша на запястье и в ту же секунду на мне появилась одежда.

– Вот и отлично, принцип действия ты понял так, что дальше разберёшься сам. А теперь пора. – сказав это, Бронзий оказался за моей спиной.

Я ощутил, как он упёрся мне чуть ниже спины и начал толкать вперёд. Причём делал это с такой силой, что мне ничего не оставалось, кроме как, побежать в том направлении.

Я только собрался спросить, какого хрена он делает, как в паре сантиметров от меня раскрылась голубая арка портала и не успев затормозить, я тут же провалился в него.

– Они, что совсем там охренели пускать на полигон тварь четвёртой ступени?!

Было последнее, что я услышал, перед тем как ухнул в портал.

В следующую секунду я оказался посреди развалин какого-то города.

На этот раз путешествие, через портал прошло совершенно по-другому. Я просто сделал шаг в одном месте и тут же вышел в другом.

Перед тем как попасть в это место, всё было иначе.

***

Я помню, как меня засосало в тот сияющий портал. Как мне было страшно, больно, одиноко. Как меня мотало в полной темноте, а потом выбрасывало на ослепительный свет.

Мне было дико холодно и одновременно нестерпимо жарко. Невыносимая боль сменялась неземным блаженством.

И длилось это целую вечность.

Пока я не увидел уже знакомое золотистое сияние и не потянулся к нему. Но сделать это оказалось очень трудно. Словно что-то отталкивало меня от этого портала. Не желало, чтобы я даже приближался к нему, не говоря уже о том, чтобы пройти в его арку.

Но я знал, что это мой единственный шанс выбраться из этого места и если я не смогу этого сделать, то так и останусь болтаться в пустоте, со временем став с ней одним целым.

Мне пришлось прикладывать неимоверные усилия, чтобы приблизиться к порталу и как только я это сделал, появилась дверь. Без ручек, без замков – просто голое дверное полотно, закрывшее собой портал.

Я попытался ударить по нему, но в этом месте у меня не было тела. Мне хотелось закричать, но и это очень проблематично сделать, если ты бесплотный дух.

Тогда я просто кинулся на эту дверь, всем своим естеством. Один, второй, третий раз. И когда, казалось, что всё – мне не преодолеть это препятствие перед дверью возникла кроваво-красная игла, проклятого Франца и воткнулась в преграду, возникшую на моем пути.

От того места, где игла вошла в дерево, по двери побежали золотистые трещины. С каждой секундой их становилось всё больше и больше. Они начали расширяться, и дверь взорвалась миллионами осколков.

На том месте осталась лишь одинокая игла, которая вернулась обратно ко мне.