Александр Волков - Когда темнота заберёт нас. Сборник рассказов

«А1 – 4:2; B1 —3:1; C1 – 4:1; D1 – 4:0; E1 – 4:1…»

Тупой грифель остановился после «H8 – 6:0», а затем перелетел к центру сетки и обвёл «E3 – 4:1» аккуратным кругом. Мужчина задумчиво перепроверил схему. Затем он принялся размеренно отлистывать страницы к началу одну за одной, внимательно сверяясь с предыдущими записями. Иногда его брови хмурились от увиденного сильнее обычного. Изредка таблицы с клетками, наполненные дремучими комбинациями цифр и букв, разбавлялись заметками или мыслями, набросанными в пару абзацев неразборчивым почерком. Иногда попадались кривые зарисовки горных пейзажей и аккуратно исполненные чертежи механизмов. Когда он дошёл до первой страницы, почти прогоревший костёр подсветил на форзаце алфавиты кириллицы и латиницы с покосившимися рядами. Прямо над ними значилась строчка:

«Заметки медвежатника».

Мужчина скользнул по ней взглядом и довольно хмыкнул. Он закрыл блокнот и торопливо спрятал его в недрах залатанного шкурами животных пуховика. В этот момент его внимание привлекли два жёлтых луча, заискрившиеся на дне долины. Они плавно, но быстро выплыли из-за чёрного силуэта горы и поспешили в сторону электрических огоньков. Немного попетляв, они свернули на 90 градусов и покатились, но уже медленнее, к одинокому огоньку из блока Е. Едва увидев это, мужчина задумчиво цокнул языком. Послышался едва различимый металлический грохот. Он раскатисто прокатился по утопленной во тьме долине. Лучи наконец замерли на месте, а затем растворились в толще ночной прохлады в одно мгновенье.

Мужчина перевёл взгляд на костёр. Тот погас, оставив после себя сочные и горячие угли. Активность вокруг того дома беспокоила его. Он должен был быть пустым уже давно.

Будто бы что-то вспомнив, мужчина привстал с камня и отошёл в размытую лесную темень. Послышались звуки возни. Он что-то перебирал среди своих вещей. Шорох прекратился, и мужчина снова сел на камень. В его правой руке была освежёванная и обезглавленная тушка белки. Рядом с костром стоял мешочек соли. Мужчина запустил в него пальцы свободной руки и, выхватив щедрую щепотку, принялась растирать влажное мясо. Грубая соль легко и быстро плавилась, въедаясь в плоть. Затем он насадил добычу на заострённую плотную палку и подвесил её над костровищем.

Мужчина привалился левым плечом к толстой сосне и слегка прикрыл глаза. Из его рта седой струйкой пара вылетел усталый и протяжный выдох. Усталость после хождения по окрестным горам приятно разливалась по телу.

Плотную тишину, нависшую хрустальным куполом над долиной, неожиданно разбил жалобный и протяжный вой, который разлетелся диким эхом и разорвался о щетину гор. Мужчина едва заметно вздрогнул и поднял голову. Он вслушивался во вселяющую инстинктивный страх песню в попытке определить, откуда исходит звук. Но вой неожиданно оборвался, и на мгновенье снова повисла густая чёрная тишина, которая теперь казалась ещё более жуткой. Теперь остывший воздух рассёк целый хор – завыли сразу несколько особей.

Слабый красный отсвет углей слабо подсвечивал в темноте лицо мужчины. Длинные и слегка вьющиеся на концах матовые волосы укрывали с обеих сторон засаленными чёрно-оливковыми прядями чуть потемневшее от лесной жизни лицо. Над глазами, в которых искорками дрожал костёр, сдвинулись густые брови. Такие же тёмные усы равномерно переходили в бороду, которая была грубо, но старательно обрезана примерно на уровне кадыка. Густая борода тщательно скрывала задумчивую ухмылку. Через всё лицо по диагонали тянулись четыре кривых тёмно-бежевых борозды – доказательство сильного духа и прочного тела.

Мужчина запустил руку в карман и вытянул оттуда маленькую грубо вырезанную из дерева фигурку оленя. Он покрутил её, пристально разглядывая. Ему казалось, что её угловатые и неотёсанные изгибы будто бы были обгрызены мощными зубами. Кое-где торчали тонкие колючие щепки. Мужчина снова посмотрел в чёрную пустоту долины. Шакалий хор напомнил ему кое о чём.

Тушка шумно зашкворчала. Он перевернул её на другой бок под протяжные завывания и снова прислушался. Выли с горы напротив, которая уже слилась с небом в единый чёрный холст.

Ему вспомнилось, как он только начинал охотиться в здешних краях. Каждый новый поход на охоту начинался с осмотра мелких ловушек, расставленных на белок и мелких птиц. Сразу после обхода он уходил подальше от своей стоянки и устраивал засады на зайцев, оленей, куниц. С собой он брал рюкзак, в который складывал мелкую добычу, растения, орехи, ягоды, а в качестве оружия использовал самодельное копьё средней длины, с помощью которого закалывал добычу. На случай встречи с медведем всегда брал с собой длинную рогатину. Такая осмотрительность однажды спасла ему жизнь.