Роман Корзун - Мой побег в Эльдорадо

Кубинца, который продавал приглашения, я знал еще давно, звали его Эрнесто. Познакомился я с ним в техникуме на утреннике, организованном для детей сотрудников, где он учился по обмену. Я был только в начальной школе, а Эрнесто – уже студентом. Мне было очень интересно общаться с иностранцем, особенно из такой далекой страны, как Куба. Мы регулярно виделись, ведь моя приёмная мама была его преподавателем, а я часто посещал её на работе. Со временем я всё меньше и меньше общался с ним, и последнее, что я о нём слышал, – это то, что он улетел обратно на Кубу. Говорили, что он не очень хотел уезжать, так как Молдавия ему, очевидно, понравилась. Более того, он встречался здесь с девушкой, и когда уезжал, то они оба просто рыдали. Со временем я совершенно забыл о нём, он уже стал какой-то тенью моих детских воспоминаний. Я уже списал его со счетов и даже не представлял, что когда-то еще встречу.

Как-то раз, возвращаясь домой, я неожиданно свернул в переулок, через который раньше никогда не ходил. До сих пор не могу понять, почему именно тогда я решил свернуть в этот переулок?! Действительно ли слово «случайность» несет в себе привычный для нас смысл?

Навстречу мне шёл темнокожий латиноамериканец, наверное, поэтому я обратил на него внимание, ведь в Кишиневе такие люди были редким явлением. Присмотревшись, понял, что он мне кого-то очень сильно напоминает. И тут меня осенило:

– Эрнесто?!

– Роман?! – воскликнул он в ответ.

Мы искренне обрадовались, увидев и, хоть не сразу, узнав друг друга. Эрнесто заметно поправился, или, точнее, поздоровел. Похоже, он засиживался в тренажерке. Он спешил и рассказал лишь вкратце о себе, о том, что вернулся, женился и что у них уже даже есть маленькая дочка. Пожаловался лишь, что живут они пока в своего рода фургоне, временном пристанище и, кстати, недалеко от дома моих приемных родителей. Он пообещал рассказать больше, как только я приду их навестить. Я всерьез принял его приглашение, но, к сожалению, так к нему в гости и не добрался. И лишь спустя полгода снова встретил его, и снова случайно. К тому моменту он уже разбогател и купил себе квартиру. Такое быстрое развитие событий меня приятно удивило, и мне стало интересно, как это ему удалось. И вот, через целых полгода после нашей предыдущей встречи, он рассказал мне и про то, как он так быстро заработал много денег, и про возможность уехать в Канаду. Он бесплатно сделал мне это приглашение. И я пытался что-то предпринять, но на самом деле этот шанс к тому моменту был уже упущен, так как вторая наша встреча состоялась лишь в конце 1992 года, а к этому времени открытое для меня окно возможностей с грохотом захлопнулось. И, может, именно потому что я эту возможность так очевидно упустил, эта идея так сильно запала мне в голову, что с тех пор я уже не мог ни о чём другом думать, ничем другим жить. Следующие два-три года я провел, можно сказать, в мытарствах. Я вроде и жил, и что-то делал, чтобы жить и выживать, а иногда и неплохо зарабатывал, но всё это было постольку-поскольку, и для меня совершенно неважные вещи, ибо всё это время я только и делал, что думал о моей иммиграции в Канаду.

В 1995-м году я продал свою квартиру, что осталась мне по наследству от покойной мамы, и внес задаток одной туристической фирме, предлагающей курсы английского в Канаде. Курсы должны были быть в Ванкувере, куда я, собственно, и мечтал переселиться. Чтобы получить визу, мне нужно было ехать либо в Москву, либо в Бухарест. Москва была гораздо дальше, к тому же в Бухаресте я уже был не раз и неплохо там ориентировался. В итоге жребий пал на Бухарест.

Цель достигнута – я на интервью в канадском посольстве, и вот-вот моя навязчивая мечта сбудется! А как иначе? Ведь буквально передо мной из загадочного кабинета, где проходило интервью, вышли двое, чуть ли не пританцовывая (очевидно, отец и сын), которых явно распирало от счастья! Одеты они были скромнее всех остальных, хотя и опрятно, и, по всей очевидности, относились к румынским рома, чья привязанность, как широко известно, распространялась разве что на территорию конной тележки или автофургона (в зависимости от исторического времени, места или финансового положения), но не на страну, где находилось их транспортное средство. Не знаю, какие у них были обстоятельства, но если им открыли визу, то мне тем более откроют. Ведь у них на лбу написано, что они хотят остаться в Канаде! Хотя кто из всей этой толпы не хочет? Со стороны это выглядело как лотерея.