Ксения Чудаева - Вторая жизнь. Том 3

– Ты не представляешь, как я рада, что ты здесь, – улыбнулась, смотря на брата. Это было действительно потрясающее чувство. Ощущение родного дома. Такого далёкого для меня сейчас…

– Эй, не плачь, – демон стёр бегущие по моим щекам слезы. – Всё хорошо. И будет ещё лучше.

– Я тебя ни от чего особенного не оторвала? От службы там или от девушки? – сморгнула слезы, улыбнулась.

– Было бы от чего отрывать, – отмахнулся Триг. – Для службы я ещё действительно недостаточно восстановился, так что не удивляйся, пока особенно бродить по Академии не будем. А с демонессами… Знаешь, Даар с самого детства стремительно продвигался по военному направлению, а я за ним. Точнее, в Цитадели он за мной, а как закончили, так пришлось мне за ним. Он смог с наскоку освоить более высокую ступень тени. Его вообще мало что волновало, кроме возможности уйти из-под опеки отца и добиться чего-нибудь в жизни. Он и с Заррой-то познакомился только потому, что она моталась с Рорхом по заставам. А мне так не повезло. Хотя, я лучше до конца дней холостяком прохожу, чем с такой бунтаркой в одной жизни, – усмехнулся демон.

– Всё настолько плохо?

– Да нет, – Триг потёр переносицу. – Просто мы с ней характерами не сходимся. Что, собственно, и нестрашно, всё-таки она – не моя жена. Но в своё время нервы Даарену мы потрепали.

– Может, здесь кого себе найдешь, – подмигнула демону, зевая во всю пасть. Страшное, должно быть зрелище. – Или ты против смешанных браков?

– Да мне как-то всё равно, – пожал плечами демон, сталкивая меня с колен. – Топай спать, завтра твои учителя придут.

– Что вы, кстати, нарешали там с Дориархом? – спохватилась, вставая.

– А, точно, совсем забыл всё рассказать. Тебе запрещено ходить вне стен корпусов без моего сопровождения, или без сопровождения Хэлмираша. Силовые тренировки начнутся через пару недель, когда ты уже немного писать начнёшь, да и в учебное русло войдёшь. Тебе тут передали, – демон сбегал в комнату, принёс небольшой мешочек, протянул. – Это камни для записи. Общие занятия начнутся через пару недель, тебя вписали в одну из групп. Поначалу будешь всю теорию писать на кристаллы, а потом уже дома от руки строчить. Принадлежности для обучения поищи в кабинете, там всё должно быть. Ну а больше тебе завтра твои учительницы расскажут. Готовить пока сами себе будем, для чего и холодильник забили, ибо ученики вернутся уже послезавтра в Академию, и с ними будут отдельно говорить про наше с тобой появление. Поэтому и просят особенно не отсвечивать нигде нашими синими мордами. Вроде всё сказал.

Я кивнула, поднялась на носочки, чмокнула брата в щеку и пошла к лестнице.

– Кстати, поосторожнее с подушкой, я посмотрел, они тут пышные, – донеслось мне в спину.

Обернулась, непонимающе смотря на брата.

– Рога. Когда они у меня резаться начинали, я подушек пять порвал, пока приспособился, – улыбнулся мне.

Хмыкнула в ответ, но к сведенью приняла.

Взбежала по лестнице, зашла в свою комнату. Моя. Моя комната. Уже забытое ощущение. Бросила мантию в шкаф, переоделась в местную ночную сорочку – эдакий сарафан до пят, и плюхнулась на кровать. Вот оно, блаженство! Закуталась в одеяло, закрыла глаза. Всё, можно выдыхать. Я в относительной безопасности, у меня есть семья, есть планы на ближайшее будущее. Куча планов. Я улыбнулась в темноте. А жизнь-то налаживается.

А на следующий день началась моя личная каторга. Потому что это идиотизм, когда ты спокойно говоришь на языке, но ни одной закорючки местной письменности не знаешь. Всё моё обучение в присутствии Сел или Сэм проходило как-то так: вот этот звук, который ты произносишь, отвечает такой вот букве, которая пишется вот так. А вот это слово – вот так. А образовано оно вот по такому принципу. И так полдня. Потом обед, потом снова уроки. Голова пухла – всё-таки учиться, да ещё и в таких количествах, я как-то уже отвыкла и вообще-то надеялась, что делать этого мне уже не придётся.

Триг первую неделю практически всё время спал. Раны залечивал. Выползал из комнаты только к обеду, этот самый обед и готовить, потому как ни сил, ни времени осваивать местную кухню у меня не было. После обеда Триг снова заваливался спать, и так до ужина. А вечером я выбиралась из дома, ложилась на деревянное крыльцо и бездумно таращилась на небо. Это хорошо разгружало натруженные за день мозги.

Когда Триг немного оклемался, дела пошли веселей. Он взял за привычку сидеть в кабинете на подоконнике и читать какую-нибудь книгу, пока я мучилась с местным писалом. Сэм стала приходить и не в свою смену, приносить задания на записывающих кристаллах. Женщины проводили в моём доме практически все дни, что в конце концов разбудило мою совесть.