Михаил Лызлов - Черный осьминог

На вокзале была толкотня, крики, ругательства. Перед этим прибыл только что с юга поезд, выбросив в помещение вокзала тысячи людей. Люди с мешками, корзинами, чемоданами заполняли все проходы.

Полозов на всякий случай старался держаться в местах, менее освещенных. Прислонившись к стене около багажной кассы, Полозов имел возможность свободно осматривать нею толпу, оставаясь в то же время совершенно незамеченным. Недалеко от него стояла в раздумье женщина, одетая в кожаную куртку, с красноармейским шлемом на голове. Сбоку у нее висел наган. Лица ее Полозов не видел. Она разговаривала с носильщиком.

«Какая-нибудь комиссарша», — подумал Полозов, злобно посмотрев на нее.

Женщина повернулась, и Полозов, увидев ее четкий породистый профиль, чуть не вскрикнул от удивления.

«Елена! Неужели, это она?»

Он подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть ее. Сомнений не было — это была она.

Подойдя сзади, он осторожно потянул ее за рукав. Она оглянулась и широко открыла глаза.

— Вы?

— Да, это я. Неожиданная встреча, правда?

— А я только что с поезда и собиралась к вам…

— О, вы уже больше не вернулись бы. Мы открыты, и чекисты хозяйничают сейчас у меня на квартире. Я бежал, — последние слова Полозов сказал тихо и по-французски.

— Так значит…

— Значит, надо немедленно бежать и вам, и мне. Я уже все слышал о Брониславе и князе… Делать здесь больше нечего.

К утру агенты Московской ЧК, обыскивавшие квартиру Полозова, нашли потайной ход в комнату, из которой Полозов скрылся. Был открыт ход на чердак и веревка, спускавшаяся с чердака на другую сторону улицы. А Полозова не было.

Облавы в остальных квартирах членов «Черного осьминога» были удачны, все пять человек были захвачены, обнаружены ценные документы. Но Полозов благополучно скрылся. Поиски по Москве не дали никаких результатов. Два дня Аренский метался по Москве в поисках каких-нибудь следов.

На второй день после облавы, когда Аренский торжествовал победу и вместе с тем ломал голову над тем, куда мог скрыться Полозов, Полозов вместе с Еленой переходил границу Румынии, направляясь в Польшу.

Дуб, через дупло которого Павлуша и Фальберг неожиданно очутились в подземелье и где так же неожиданно столкнулись с Васютиным, стоял от берега саженях в шести.

Это был старый столетний дуб, широко разбросавший свои ветви.

Из подземелья первым выбрался Павлушка и залез повыше. Фальберг и Васютин устроились на нижних ветвях.

Внизу, по-прежнему извиваясь и шипя, ползали гадюки. Спуститься вниз не было никакой возможности.

— Черт, это мне совсем не нравится, — сердился Фальберг, — сейчас для нас дорога каждая минута, а тут сиди и жди у моря погоды…

— Товарищ Фальберг, вы напрасно сердитесь, мы сейчас сумеем выбраться отсюда, — крикнул сверху Павлушка.

— А ну, что ты там придумал, говори!

— Тут, по соседству, совсем близко стоит береза, перебраться на нее — пустое дело, а ежели забраться на самую ее верхушку и раскачаться на ней, то можно оттуда прыгнуть прямо в воду…

— …И сломать себе шею! — докончил Фальберг.

— Ты напрасно так думаешь, Фальберг, — поддержал Павлушку Васютин. — Это сделать, правда, трудно и рискованно, но можно. Больше нам ничего не остается…

На минуту на дереве наступило молчание. Прервал его Васютин.

— Ну, что ж, давайте действовать. Время ведь не ждет.

— Да, это верно, — единственный выход, — согласился, наконец, Фальберг. — Ну, что ж, Павлушка, начинай…

Вверху сейчас же зашуршали листья.

Через несколько секунд Павлушка перебрался на березу и уже раскачивался на самой верхушке. Береза скрипела своим старым прогнившим стволом, трещали сухие листья и летели вниз, вызывая среди змей беспокойство.

— Я прыгаю, — крикнул сверху Павлушка, когда вершина березы достаточно раскачалась.

Фальберг и Васютин замерли. Каждую минуту Павлушка мог сорваться вниз, достаточно для этого было одного неосторожного движения. Несколько минут продолжалось это томительное ожидание. Потом они увидели сквозь листья, как тело Павлушки, когда верхушка березы наклонилась в сторону озера, метнулось в воздухе черной тенью.

«Допрыгнет или нет?» — думал каждый из них.

Через секунду послышался всплеск воды и довольное фырканье Павлушки. У Фальберга и Васютина сразу отлегло от сердца.

— Плыви к берегу, — крикнул Павлушке Фальберг.

— Ну, теперь прыгай ты, Фальберг, а я после…