Дмитрий Орлов - Без лишнего героизма

– Барон, – констатирует сержант.

– Кто – то не зря слушал брифинги, – хвалит Нилина Битов. – Да. Барон или Баранов Евгений Евгеньевич. Странно, что «Барон», а не «Баран», правда? Думаю, находились смельчаки, которые пытались перефразировать, но они наверняка уже жалеют о своих филологических экспериментах на том свете. Что ты знаешь о Бароне?

– Опасный преступник. Торгует оружием… – начинает перечислять Нилин.

– Давай-ка, лучше я останусь рассказчиком, – прерывает бормотания сержанта Битов. – Все верно ты говоришь. Только у Барона еще и амбиций вагон и маленькая тележка. Он начал подниматься с низов, с улиц. Какие – то районные разборки, какие – то терки местечковые.… Но так, двор за двором, район за районом, и парень окреп. Причем в последние годы он действует все активней и жестче, как бы бросая вызов самому Хану. Люди Барона, когда мы их ловим, так и заявляют, что, дескать, скоро город будет принадлежать только ему. Хотя нередко он ими же, людьми, жертвует ради очередной цели. И ты правильно сказал, он торгует оружием. Его фишка в этом. Уж не знаю, откуда он берет стволы, как он наладил такие связи, но у него, порой, есть такая экипировка, что мы и во сне не видали. И он этим пользуется, кроша мелких конкурентов направо и налево. За решетку же его тоже проблематично усадить. Если Хана защищают его адвокаты и прочая бюрократия, то Барона – знание каждого уголка города и преданные люди, которые либо с ним многое прошли, либо безоговорочно верят в его успех. Поэтому мы, как правило, просто не знаем, где он.

– Но только не сегодня, – азартно произносит Нилин.

– Верно, – соглашается Битов. – Мы подошли к самому главному, мой мальчик. Как ты, конечно, уже наслышан, по нашим каналам мы узнали, что сегодня Барон будет лично присутствовать на сделке по продаже оружия. К нему аж с Дальнего Востока бандюга прилетел, чтобы купить навороченные пистолеты – пулеметы новой модели. И ты также знаешь, что сегодня мы планируем и Барона, и всех остальных взять. Главное, Барона.

– Скорей бы, – елозит сержант.

Битов внимательно смотрит на пассажира и произносит:

– Вот об этом Власов и просил меня с тобой поговорить. Я сказал, что главное это взять Барона. Но, пожалуй, главное это остаться в живых. Особенно горячим, но малоопытным сотрудникам, у которых вся жизнь, профессиональная в том числе, впереди, понятно?

Нилин грустнеет.

– Но как же? Задержание ведь, – бурчит он. – Что мне прятаться что ли?

– Не прятаться, но и под пули точно не лезть. Там спецназ будет, снайперы…. Героев хватает. Ты думаешь, я грудью вперед полезу или Власов, или еще кто… Я искренне надеюсь, что мы перекроем территорию, погорланим в мегафон, а бандиты испугаются и сдадутся. Вот оно идеальное задержание.

– Ладно вам скромничать, – улыбается сержант. – Я слышал от ребят про ваши подвиги. Просто так правой рукой Власова не стать. Дело братьев Рыбиных. Дело банды Совкова. Захват автобуса с детьми. Пресечение теракта в торговом центре. Столько всего! Погони, драки, стрельба… Вы перестрелок повидали больше, чем пьяные ковбои!

– Заметь, какое неприглядное сравнение, – урезонивает Битов. – Да. Бывало, что я участвовал в некоторых передрягах. Но я всегда, запомни, надеялся, что их не произойдет. Лучшая перестрелка это та, которой не было. Понял меня?

– Понял, – нехотя соглашается сержант.

Автомобиль Битова въезжает на территорию Центрального Отделения Полиции. Перед большим серым зданием располагается внушительных размеров квадратная площадь, служащая еще и парковкой. Посреди площади возвышается скульптура, представляющая собой собирательный образ служителя закона – волевое лицо, форма, готовность ринуться в бой, у ног сидит немецкая овчарка.

Битов и Нилин выходят из машины. Сержант смотрит на статую и, хитро улыбаясь, интересуется:

– А почему не с вас лепили?

– Хватит уже из меня героя делать! – скромничает Битов и, помедлив, лукаво добавляет: – Его еще до меня здесь поставили.

Парни заходят в здание. Их встречает просторный мраморный холл с застекленной стойкой охраны. Пришедшие и дежурящие друг друга приветствуют.

Нилин замечает в сторонке группу молодых полицейских и спрашивает у Битова:

– Я к ребятам, ладно?

– Давай, – машет рукой Антон и направляется к лифту.

Битов идет через зал, испещренный перегородками – рабочими местами. Здоровается с коллегами, получая приветствия в ответ. Кто – то ему выкрикивает: