Наталья Медведская - Переделке не поддаётся

Тиночка, извини, что не дождалась. Подвернулась оказия, доеду со знакомым прямо до места. Кур кормить, козу доить. Гусей я определила в загородку. Ягоду собирать по мере созревания. Чёрную смородину часть заморозить, часть перетереть с сахаром, из красной смородины сварить компот, а из крыжовника варенье. Думаю, ты справишься. Ключ от входной двери там, где ты прятала конфеты. Поздно вечером в лес не ходи, избегай Варюшкиного луга. Увидимся.

Тётя Саломея

– Ничего себе куча указаний. И где же ты прятала конфеты? – ехидным тоном поинтересовалась Лада. – Что за Варюшкин луг?

Тина обошла крыльцо, вытащила небольшой камень из стены.

– А вот где. Варюшкин луг недалеко, буквально за домами. Когда-то там пропала девочка Варя. Это произошло в году эдак пятидесятом. Бабушка мне рассказывала. – Тина открыла дверь. – Прошу.

Из крохотной веранды они попали в большую комнату с русской печкой, украшенной цветными изразцами. Остальная утварь и мебель на кухне оказались вполне современными.

– Ох, ничего себе – печка. Здесь нет газа? – удивилась Лада.

– Белозёрск полностью не газифицирован – отопление у тётки только печное. Правда, она и не собиралась проводить газ. Во дворе под навесом ещё одна печь стоит, летний вариант, для готовки и сушки трав.

Тина разулась и протопала в другую комнату.

– В доме две спальни, выбирай любую.

Лада осмотрела почти идентичные комнаты, выходящие окнами на огород.

– Я поселюсь в этой, тут расцветочка обоев повеселей, – хмыкнула она, показывая на строгие бело-синие полосы. – У Саломеи есть дети?

– Она бездетна. В одной комнате жила тётка с мужем, в другой бабушка Калерия. – Тина принялась раскладывать одежду на свободные полки шкафа.

Лада отворила дверцу шкафа в выбранной комнате и воскликнула:

– А мой пустой.

– Эта бывшая комната бабушки.

Лада опорожнила сумку, расставила косметику на комоде.

– Из-за низких потолков немного неуютно. Словно по башке стукнули.

– Ничего на свежем воздухе больше будем находиться, – отозвалась Тина.

– Слушай, а почему твоя бабушка уехала отсюда? Почему её не привезти обратно?

– Бабушка не ладила с мужем Саломеи и уехала к сыну. А почему не захотела вернуться когда он умер, понятия не имею.

Лада, переодевшись в тунику, с полотенцем через плечо заглянула к Тине.

– Примем душ и сварганим чего-нибудь поесть.

– Идём, – Тина накинула халат, прихватила пакет с банными принадлежностями.

Они обогнули дом, по бетонной дорожке прошли к шиферному строению с бочкой наверху. За садом из десятка деревьев и множеством ягодных кустов виднелся ухоженный огород.

– Это летний душ, а ещё можно затопить баню. – Тина показала на деревянную постройку.

– А потом чай попьём из самовара, – воодушевилась Лада.

Тина улыбнулась.

– Экзотика? Тогда ты обрадуешься и туалету, – она ткнула пальцем в уличный туалет без крыши, с дверью из самосвязанного половичка.

Лада пожала плечами.

– А что, удобно? Почти под деревом, на природе.

– Молодец, подружка. Я думала: начнёшь ныть. Иди в душ первой, я на лавочке подожду.

Лада открыла кран и взвизгнула от холодной воды.

– Она ещё не нагрелась!

– Так ведь утро, – со спокойствием философа ответила Тина.

Лада закончила водные процедуры в ускоренном темпе.

– Иди-иди. Теперь я поехидничаю. И знай: того, кто год ходил пешком на восьмой этаж трудности не пугают. Мне сейчас чем хуже, тем лучше.

Пять лет назад жителей из разваливающейся пятиэтажки переселили в новый дом. Семьи Стахий и Лавровых получили квартиры в одном подъезде, но на разных этажах. Лавровы на первом, Стахий на восьмом. Подруги иногда вспоминали старый двор. К сожалению, жителей остальных трёх ветхих домов расселили в разные районы города, и они теперь редко встречали друзей детства. Правда, особо скучать стало некогда, началась учёба в институте, взрослая жизнь, да и ребят вскоре разбросало по всей стране.

Пока Тина купалась, Лада приглядывалась к печке под навесом, крытым позеленевшим от времени шифером. Рядом с небольшой печью стоял древний посудный шкаф, стол с парой табуретов, скамейка и рукомойник. Грецкий орех, росший неподалёку, давал живительную прохладу. Лада убрала железную заслонку и увидела в печи дрова. В одном из ящичков шкафа отыскались спички. Воодушевлённая находкой, она подожгла бумагу под дровами. Бумага прогорела, а дрова не загорелись. Лада набрала воздуха в лёгкие и подула на ещё тлеющие остатки бумаги. В лицо пахнуло сажей и пеплом.