Наталья Медведская - Переделке не поддаётся

Лада посмотрела на него: красивые губы – обожает их целовать, глаза от которых трудно отвести взгляд, подбородок – твёрдый, чёткий, так приятно его касаться.

– А если бы вдруг я родила тебе больного ребёнка. Ты бы его тоже гуманно уничтожил?

– Пришлось бы. Решения приняли бы чистильщики. А мы бы родили здорового ребёнка, зачем нам калека или даун?

Лада молча повернулась и побрела прочь. Ясный день терял для неё краски, становясь серым и блёклым.

Сергей догнал и схватил за плечо.

– Не смей уходить от меня так.

– Как?

– Я вывернул перед тобой душу. Поделился заветными мыслями, идеями. А ты просто ушла.

Лада вздохнула.

– Что ты хочешь услышать. Я в ужасе от твоих чудовищных идей. Я никогда не разделю их. Если твои друзья из «Чистой страны» думают так же, то вы настоящие садисты. Я до конца не верю в бред, что ты тут нагородил. Ты сам-то понимаешь, какие страшные слова произнёс.

– Я лишь вслух сказал то, о чём шепчутся на кухне, в чём трусливо боятся себе признаться. Я честен и неравнодушен к судьбе страны.

– Так, как ты, думают единицы. Если уж на то пошло – это вы психи и уроды.

– Я люблю тебя и прощаю за эти слова. Ты ничего не поняла. Но я смогу тебя убедить и объяснить. Пока ты рассуждаешь, как простая баба и недалёкая мещанка.

Сергей впервые признался в любви. Она ждала этого, но сейчас его слова прозвучали как оскорбление.

– Дай мне побыть одной, – попросила Лада, мечтая выпить таблетку от головной боли и заснуть.

– Конечно. Трудно сразу принять прогрессивные идеи, надо всё обдумать.

Он проводил её до студенческого общежития. Остаток дороги шли молча. Прощаясь, Сергей хотел поцеловать её, но Лада отвернулась. Его тёплые губы мазнули по щеке, оставляя влажный след.

– Поговорим завтра.

Но они не поговорили ни завтра, ни через неделю. Участников пикета арестовали возле администрации города за несанкционированный митинг. Сергея отпустили через четверо суток, ещё два дня Лада успешно избегала с ним встреч. В институте Сергей появился героем, пострадавшим от жестокости властей. В перерыве между лекциями он подстерёг Ладу у двери аудитории, увлёк к окну в коридоре.

– Я ужасно соскучился. Малышка, бог с ними с идеями, пусть пока ты не понимаешь меня, потом поймёшь. Главное, я люблю тебя и хочу быть с тобой.

Он улыбался и с обожанием смотрел на неё. Сердце Лады бешено колотилось, руки холодели. Душа ныла, а тело рвалось к нему и требовало прикосновений и ласки.

«Я смогу его переубедить, – решила она. – Не дурак же он на самом деле. Нужно бороться за свою любовь».

Они промучились ещё четыре месяца. Спорили чуть ли не до драки. Каждый пытался доказать свою правоту, донести своё понимание мира до другого. Напрасно. Чем больше Лада и Сергей узнавали друг друга, тем больше понимали: у них нет ничего общего. Любовь не помогала, а только делала стычки и споры ещё яростнее и болезненнее. Последней каплей для Лады стала поездка в музей. Сергей спросил у смотрительницы.

– Почему у этой картины нет таблички?

Бабулька-одуванчик подслеповато сощурилась.

– Имелась, – растерянно оглядевшись по сторонам, добавила: – Тут только что школьники были, может, утянули?

Сергей взорвался.

– Так и вас утянут, а вы не заметите! Какой из вас работник, сидели бы уже дома.

– Сыночек, пенсии-то не хватает, – растерялась старушка.

– Если не хватает, переходите на хлеб и воду. Нечего зря небо коптить, толку от вас нет.

Бабулька ахнула, на глаза навернулись слёзы.

– Оставь её в покое, – Лада дёрнула Сергея за рукав. – А вы, бабушка, не обращайте на него внимания. Он сегодня не с той ноги встал.

– С той! – разозлился Сергей. – Сидите тут как слепая курица, у вас под носом все картины вынесут. Никчёмная старая карга. Вам давно пора на тот свет.

Лада бросилась к выходу из музея. С неё хватит. Его никогда не переделать. Пора посмотреть правде в глаза. Она полюбила садиста, с отвратительным характером и бесчеловечными идеями. Всегда кажется: монстры в людском облике существуют где-то там, далеко, увидеть их можно только в кино или прочесть о них в книгах. Так не хочется признавать, что близкий человек оказался одним из них.

– Что опять не так? – Сергей догнал её и повернул лицом к себе. – Разве я отступил от истины. Разве старуха не плохой работник?

– Больше не хочу ничего доказывать. Мы расстаёмся и на этот раз окончательно, – отрезала Лада.

Сергей влепил ей пощёчину.

– Мы расстанемся, когда я захочу.