Сергей Гончаров - Адам и Ева проклятого мира

Лида смотрела на произошедшее пятирублевыми глазами, еще слабо отдавая себе отчет в том, что произошло. В момент крушения она проснулась – это естественно. Но, сколько длилось то крушение? Считанные секунды, а затем, от удара о землю, снова оказалась без чувств, как и многие другие, чьи останки сейчас лежали внутри и снаружи раскуроченного и вывернутого наизнанку самолета.

– Пойдем, – я медленно поднялся. Равнодушно отметил, что джинсы на мне грязные, но целые, а оранжевое, в чёрный цветочек, платье супруги даже не испачкалось.

Лида посмотрела на меня круглыми глазами.

– Скажи, что я сплю! – взмолилась она.

– Я бы рад… – прохрипел я и снова закашлялся. От удушливого смрада гари начало подташнивать.

Я помог супруге подняться. Придерживая друг друга, мы заковыляли к остальным выжившим. Отчего-то казалось, что нам должны обрадоваться, но на нас почти не обратили внимания. Не до того всем было.

Из семи выживших трое изувечены. Когда мы подошли, мужчине как раз накладывали шину на бедро, искривленное внутрь. Рядом сидела девочка лет тринадцати с переломом обеих рук, на которые также наложили шины, и повязкой на голове, из-под которой сочилась кровь, поминутно вытираемая той самой, ненавистной мне, стюардессой, потерявшей весь свой лоск с потерей пилотки, галстука и пиджака. Третья пострадавшая – женщина лет сорока, которой не повезло больше всех – ей оторвало правую руку в районе локтя. Ее предплечье перетягивал ремень, но из культи все равно сочилась кровь, которой на асфальте накопилось уже порядочно. Женщина смотрела в одну точку, с трудом удерживая равновесие. Когда мы подошли, она перевела взгляд на нас. Большие зеленые глаза, в которых без труда читалась скорбь и мольба о помощи, резко выделялись на бледном как мел лице. Ее светлые волосы, бывшие еще совсем недавно великолепной прической, теперь имели вид старого веника. Хотя о чем говорить – все, кто выжил, выглядели немногим лучше. Женщина попыталась что-то сказать, но ее губы, с трудом разлепившись, пошевелились в беззвучной попытке, глаза закатились и, вдохнув последний раз, она медленно опрокинулась на спину.

Первой медицинской помощью занимались девушка и мужчина, оба приблизительно моего возраста.

Последним из выживших был мужчина сорока лет. Судя по одежде, пассажир бизнес-класса. Он сидел на асфальте в позе лотоса, нимало не беспокоясь о довольно дорогом костюме, и усердно стучал по клавише «enter» массивного ноутбука с металлическим корпусом.

– Это и все? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Никто не ответил.

***

К тому времени, когда первые впечатления и эмоции поостыли, самолет уже потух, а мы перестали дико смотреть на место крушения. Пришлось отойти подальше от обгоревших останков, слишком невыносим был запах.

Мы разбились посреди поля, о чем свидетельствовала изуродованная оторванная носовая часть самолета, лежавшая в воронке, а потом, по инерции, то, что осталось, протащило еще около километра, попутно разрывая и кромсая. В итоге относительно целой осталась только одна десятая всего фюзеляжа, и та выгорела. Восемь, из полутора сотен, выживших людей сидели и беззвучно наблюдали за тем, что творилось посреди дороги.

Последнее следует описать подробнее. Конец пути самолета пришелся на трассу, видимую от горизонта до горизонта и заключенную в стройный ряд незнакомых деревьев – приземистых и широких, точно гномы.

Пустота трассы сразу бросилась в глаза, но настоящее значение этого феномена я, как и все остальные, понял несколько позже.

– Не могу выйти в интернет! – воскликнул пассажир бизнес-класса. – Пишет, что соединение невозможно! Да у меня такого даже в Гималаях не было!

– Может, он хорошо стукнулся? – предположил мужчина, делавший перевязку.

– Наверно, – согласился «бизнес-класс» – Хотя я этого не помню…

– Во молодец! – злобно восхитился мужчина со сломанной ногой. – Даже во время крушения старается не жизнь спасти, а машину…

– Между прочим, – ответил ему «бизнес-класс». – В этой машине и состоит моя жизнь!

– Что же такого ценного в этом куске металла, что жизнь оказывается дешевле?! Хотя это ваше право – только на том свете ноутбук вам не пригодится.

– Я точно окажусь на том свете, если не сохраню этот ноутбук.

– А кем вы работаете? – меланхолично поинтересовалась стюардесса.

– Если скажу – то придется вас убить.

Никто не понял, шутит ли пассажир бизнес-класса, или говорит всерьез.