Рутра Пасхов: Бинарный код 7. Тайна судного дня

После третьей встречи с «единомышленниками» Сергей поставил им задачу: нужно выяснить – кто за их спиной тайно встречается и где. Специализация Сергея была немного не подходящей, так как он занимался этим внутри страны лишь для того, чтобы улучшить свои навыки для проведения подобных мероприятий за границей, поэтому Рутра стал встречаться с «его друзьями» без него. Вскоре он выяснил, что «особо грамотные», как они выражались, и имеющие финансовые возможности собираются на очередной съезд. Рутра попросил о встрече с ними, на что ему сказали – нужно рекомендации «близкого человека». В ответ на вопрос – не достаточно ли рекомендации Сергея – ему недвусмысленно намекнули, что неплохо было бы подкрепить эту рекомендацию финансово. Рутра согласился, поставив встречное условие: помочь ему разыграть спектакль, чтобы занять деньги под проценты у еврея с украинской фамилией Андреенко, которого в последствии они должны были «кинуть». Это являлось прекрасным фактом показать себя им с положительной стороны.

С Андреенко Рутра «договорился» под давлением одного из знакомых в генпрокуратуре заранее. Вскоре нужная сумма была предоставлена его новым «друзьям» и получено взамен согласие «старших братьев» на посещение их собрания. От лидера группы по кличке Акелла Рутра узнал, что главным является профессор Муромов, который пожелал встретиться с ним. Рутра согласился, через день пошел на встречу.

Сам Муромов с ним не смог встретиться, поэтому Рутре пришлось произвести впечатление на его близкого товарища по сообществу. Это был ученый, уже давно на пенсии, сухой, худощавый, высокий дед, с ясным выражением лица. Они побеседовали, благо Рутра хорошо знал историю, хотя местами приходилось тайно прибегать к помощи Исы. У Рутры сложилось очень приятное впечатление об этом человеке, ничего гнусного он не говорил. Это был настоящий патриот, хотя и немного с националистическими взглядами; объяснял тем, что все националистические и антисемитские проявления взросли на почве противостояния сионистического мировоззрения. Цель была достигнута, и через четыре дня Рутра посетил их собрание в Протвино.

Ничего особо «грандиозного» и секретного там не происходило. Беседовали в основном о «предателях и захватчиках» России, что можно было услышать на рынке, параде, вечеринке силовиков или собрании банкиров с министрами. Рутра понимал, что его проверяют, и это его радовало. Система конспирологии у них была отработана профессионально.

Через полгода, когда Рутре эти встречи порядком надоели и начали сильно отвлекать от других пунктов проверки, неожиданно его пригласили на беседу в узком кругу. Встреча должна была состояться в Протвино, в подземном туннеле. Кольская была «просвечена насквозь», ничего важного там не происходило, хотя Рутра «чуял» неладное, подозрительные личности все-таки посещали это место, но только в одиночку. Это были отставные работники спецслужб. Интуиция подсказывала – намечалось явно нечто важное, хотя это мог быть и отвлекающий маневр, дабы вычислить «хвост».

Рутра отправился в Протвино. В темном помещении его «допрашивали» и «экзаменовали» лица, часть которых была ученого, гуманитарного и творческого сословия, а вот остальная часть – явно из силовиков. Причем многие, судя по поведению, манере разговора, мышлению, были или состояли в структурах секретных и властных. Каким «гипнозом» они обладали, какое секретное оборудование они применяли, Рутра не мог определить точно. Но то, что все это применялось, он вычислил и прошел проверку на отлично. После очередного «допроса» и собеседования ему вручили «документы» о том, что он состоит в кружке народной самодеятельности и является участником ежегодной выставки-ярмарки. Таким образом, соблюдая полную конспирацию, не ночуя дома, отключив телефон, о чем он, конечно, заблаговременно предупредил, Рутра оказался на Кольской. А именно – в переустроенном помещении на Кольской сверхглубокой.

Это было собрание, на первый взгляд, довольно грамотных людей, в основном – среднего и пожилого возраста, хотя молодых было тоже немало. На сцене, за столом сидело семь человек, один из которых выделялся тем, что руководил процессом. Это был профессор Муромов, как и описывали его; высокий, с шевелюрой и маленькими глазками, в очках с большими полупрозрачными стеклами, немного грузный, но с воинской выправкой. Когда все расселись, он начал встречу с приветствия собравшихся.