Антон Горовой - Параллельная реальность Дэвида Барелла

Странно… Почему именно я?.. И зачем все эти рассказы и наставления?.. Может, это какой-то заговор?

Я так увлекся размышлениями, что не заметил, как остыл мой завтрак. Разогревать его повторно мне было лень, поэтому пришлось есть холодным. Я решил позвонить начальнику нашей службы безопасности Фрэнку Брауну, чтобы узнать, кто ещё кроме меня и грузчиков имеет доступ к складу.

Набрав номер, я услышал в трубке:

– Служба безопасности, Фрэнк Браун у телефона.

– Фрэнк, привет, это Дэвид Барелл из отдела логистики.

– А, Дэйв?.. Здарова, старый пёс! Всё путешествуешь? – смеясь, произнёс в трубку Фрэнк. – Чем могу быть тебе полезен?

– Скажи, кто вчера мог иметь допуск к складу?

– Сейчас посмотрю… Нет, кроме тебя и Адамса больше никого не было. Так, по крайней мере, я вижу по системе.

– Это было в районе обеда, где-то около четырёх часов дня.

– Только твой пропуск показывает, больше никого не было. Не понимаю, что ты пытаешься найти… Камеры слежения показывают, что ты один на территории, ходишь, что-то высматриваешь.

– Очень странно… Неужели больше ничего нет? Я отчётливо помню все детали, помимо меня там был ещё кто-то, я же не выжил из ума… Тут явно что-то не так, не мог же он испариться.

– Ох, Дэвид, не знаю, что ты пытаешься откопать. Но я тебе говорю как есть.

– Ладно, я понял. Спасибо.

Наступил вечер… Я основательно подготовился к этому событию. Взял тёплые вещи. Россия, как известно, всегда славилась своими сильными морозами и переменчивой погодой. Хоть на дворе и был апрель, но чёрт его знает, что меня ждёт там. В любом случае, если что, то уберу вещи в рюкзак.

Я приехал в аэропорт, прошёл пограничный контроль, после чего поднялся на борт. Капитан Дженкинс приветливо поздоровался со мной и сказал, что я могу занять в салоне любое свободное место. Несмотря на свою боязнь самолётов, я сел у иллюминатора недалеко от аварийного выхода. Оператор закрыл дверь, и Дженкинс, получив добро от диспетчера, приступил к рулению.

Оказавшись на полосе, я в очередной раз вспомнил слова того незнакомца со склада. Всё это второстепенно, меня больше волнует, как я отдам этот контейнер и вернусь домой.

Затянув ремень безопасности и подняв иллюминатор до упора, я приготовился. Дженкинс гаркнул в динамик, мы получили разрешение на взлёт. Капли дождя барабанили по обшивке и стекали по лобовому стеклу. Дженкинс перевёл управление на взлётный режим, и наш самолёт с диким рёвом стал разгоняться.

Меня вдавило в кресло, ладони намокли от пота. Ещё мгновение, и эта многотонная туша, оторвав свои колёса от земли, стала лениво подниматься в чёрное небо. За окном появлялись вспышки молний. «Вот же жопа!..» – подумал я.

Прошло ещё несколько минут, и вот уже в иллюминаторе были видны огоньки ночного Техаса. Всё такое крошечное, словно гигантский муравейник, жуткое зрелище. Капитан отключил табло «застегнуть ремни», я встал с кресла и взял рюкзак. Достал из него бумаги, чтобы ещё раз всё проверить, воткнул наушники и решил немного вздремнуть.

Меня укачало, и я уснул как убитый.

Часа через два самолет стало сильно болтать, я проснулся. Дверь в кабину была открыта, Дженкинс сказал, что это всего лишь турбулентность, и посоветовал мне вернуться на своё кресло и расслабиться. Ещё через час он объявил, что мы примерно через полчаса будем проходить через грозовой фронт, но, по возможности, если диспетчер освободит трассу, мы его обойдём.

Я не обратил на это особого внимания, включил плеер, устроился поудобнее и опять заснул. Диспетчер посоветовал Дженкинсу забраться повыше и освободить эшелон для прохода гражданского судна, объяснив, что в этом районе очень большая загруженность. Дженкинс подтвердил смену эшелона, и мы поползли прямиком в грозовые лапы. За бортом был самый настоящий ад, дождь беспощадно молотил по обшивке самолёта. Дженкинс нервничал, метеорадар показал, что впереди идёт усиление бури, он знал, что если ничего не предпринять, то это может привести к катастрофе. Слева от нас блеснула молния, потом вторая, третья. Дженкинс принял решение уводить самолёт в сторону и начал выполнять вираж, но в этот момент молния попала в правый двигатель. На этом старом корыте был неисправен электростатический разрядник, отчего моментально началось возгорание. Пламя за считанные секунды охватило всё крыло, самолёт начал сваливаться. Дженкинс подаёт сигнал бедствия: