Эдуард Смирнов - Антиномия выбора

Исходя из остальных вариантов, почти для каждого вполне очевидно: тот человек, что спас одного ребёнка, – хороший, тот, кто никого не спас, – слабовольный, трусливый, проще говоря, плохой. Вроде всё логично и правильно, но так ли это?

Прежде чем так утверждать, нужно всё же очень точно определить, а какой на самом деле обоим отцам предстояло сделать выбор? Одного ребёнка можно было спасти, это очевидная часть задачи. Вот только чтобы её выполнить, вторым ребёнком нужно было пренебречь, проще говоря, убить его. Выходит, оба отца решали сразу две жуткие задачи: «кого из детей спасти?» и «кого из детей убить?». Немного найдётся людей, способных спокойно сделать такой выбор. Да и найдутся ли вообще? Тут ответ прост, найдутся.

Теперь, используя ту же математическую логику, посмотрим результат.

Первого отца, который сделал выбор между детьми и пренебрёг жизнью одного из них – убил его, теперь назвать хорошим как-то не выходит. Второй отец, тот, кто выбор так и не сделал, не смог или не захотел решать, кого из детей он согласен отправить на смерть, зла не совершил. Решение он не принял, а значит, вроде как сам и не убил. Значит, он хороший?

Парадокс какой-то! Спас ребёнка – и ты плохой, дал погибнуть – ты хороший. Если продолжать крутить и разглядывать эту ситуацию ещё и с других сторон, то всё снова станет меняться, ещё больше запутывая. Конечно, ответ напрашивается сам собой. Всё зависит от угла зрения и эмоционального и психического состояния того, кто судит. Это верно, но, увы, опять так же неочевидно.

Иногда человеку приходится делать куда более сложный и ужасный выбор. На который с какой точки зрения не посмотри, от решения просто смердит злом и смертью. Однако лишь по прошествии времени, увидев результат – те самые последствия этого выбора, можно понять главное. Странно, но благо может сотворить зло, так же как и зло можно направить во благо.

Чужими жизнями и судьбами играть легко. Хорошо рассуждать, о том, как «тонет корабль» и что делать «на берегу». По-настоящему правильный выбор можно сделать только тогда, когда на одной из чаш весов находится твоя собственная жизнь. В этом случае, как бы непонятен и страшен ни был выбор, он искренен, честен и беспристрастен. Только искренность и беспристрастность точно характеризуют действительно хорошего человека. Лишь готовность к самопожертвованию определяет в человеке героя.

Впрочем, существует и иной путь принятия решения. Есть способ сделать выбор, итог которого, так же как и ответ ребёнка, невозможно изменить ни под каким углом, как ни крути. Звучит он так: «для меня хороший, значит хороший».

Не следует делать упреков ни богам, ибо они ни в чем не заблуждаются ни добровольно, ни против воли, ни людям, ибо они заблуждаются против воли. Следовательно, никому не нужно делать упреков.

Марк Аврелий «Наедине с собой»

Тишину больничного коридора нарушил звук открывающейся двери в отделение. В сумраке послышались чьи-то уверенные и в то же время неспешные шаги. По походке вошедшего сразу было понятно: он явно оказался здесь в первый раз и что-то ищет. Похоже, вошедший точно знал: то, что ему нужно, находится здесь – в отделении. Где конкретно – ему не было известно, поэтому он шёл не спеша, иногда останавливаясь, чтобы прочитать таблички на дверях кабинетов. Было поздно, и основной свет уже не горел. В коридоре царил полумрак.

Пол в отделении был выложен гранитной плиткой и даже в полумраке поблескивал своей чистотой. При абсолютном отсутствии каких-либо посторонних шумов звук шагов, пусть и негромкий, разносящийся эхом по всему коридору, никак не вписывался в общую картину. Он разрушал гармонию полной тишины и спокойствия, царивших тут.

Услышав звук открывающейся двери, дежурная медсестра онкологического отделения, сидевшая в это время «на посту», повернула голову, чтобы разглядеть вошедшего.

Медсестру звали Кристина, хотя, все называли её просто Кристи. Это была молоденькая двадцатитрехлетняя девушка, невысокого роста, «но и не маленькая», по её меркам, в меру стройная, с приятным личиком и (как она сама считала) обворожительной улыбкой. Именно её улыбка, вместе с её отличным дипломом, конечно, и позволила ей достаточно быстро найти работу в этой очень престижной клинике. Её длинные, песочного цвета волосы были аккуратно уложены в строгую тугую причёску. «Нигде ничего лишнего и торчащего». Кристи чётко помнила замечание старшей медсестры после её появления с распущенными волосами в один из первых рабочих дней. «Читай внимательно инструкцию, – повторяла часто её начальница. – Там доступным языком ясно и понятно расписано, как должен выглядеть сотрудник. Что позволено во внешнем виде, а что недопустимо». Вот и вышло, что свой первый нагоняй Кристи получила, еще толком не успев начать работать. Впрочем, «за дело», решила она тогда для себя: «Думать надо, не в кино все же, а на работе».