Маир Арлатов - Служба по Восстановлению Памяти. Книга четвертая

– О чем?

– Если я справлюсь с маньяком в течении десяти минут, ты станешь моей четвертой жертвой.

– А если нет?

– Сам предложи.

– Если проспоришь… – Бохрад переглянулся с Эрни, и начал в задумчивости прохаживаться вокруг стола. – Чтобы такое придумать…

– Могу стать твоей жертвой, – ненавязчиво предложил Шарух, не сводя с шефа внимательных глаз.

– Это как-то банально. Нужно придумать что-то тебе малоприятное. Например, ты будешь моим… мальчиком на побегушках!

– Что? Как это?

– Будешь выполнять все мои поручения по первому зову.

– Пожизненно? – поспешил уточнить Эрни.

– Думаю, на первый раз на месяц.

– Это серьезно… – молвил озадаченно Шарух. – Десять минут и месяц. Не находишь, что твои условия завышены? Я ведь связан. У меня нет шансов выполнить свою часть соглашения. Ты же ничем не рискуешь…

– Возможно.

– Месяц, правда, много будет, – поддержал друга Эрни.

– Мое последнее слово – две недели, – решил изменить условия спора Бохрад.

– Раз последнее я согласен.

– Эрни, ты свидетель. Я пошел ему на уступку только ради тебя.

– Как трогательно! – воскликнул Шарух. – Сейчас расплачусь! Проваливайте уже!

– Держись, Шарух, – перед уходом пожелал ему Эрни. – Я в тебя верю!

– Вы только в течении десяти минут сюда не входите, чтобы не случилось. И, Эрни, удержи Аманти, а то еще его на подвиги потянет.

– Сделаю, что смогу.

Когда Бохрад и Эрни вернулись в компьютерную комнату, они столкнулись с рассерженным, едва сдерживающим гнев Аманти. Он стоял перед входом, словно собираясь наброситься на входивших.

– Бохрад! Как ты мог?!

– Аманти, Аманти, успокойся, – шеф обхватил его за плечи, пристально посмотрев на сердитого парня.

– Что это за спор?! Ты же знаешь, что он проиграет. Зачем ты так?

Аманти искренне переживал за Шаруха и был намерен отменить испытание.

– Аманти, разве Шарух хоть раз предлагал что-нибудь заведомо для него проигрышное. Поверь, у него что-то на уме.

– Даже если так, ты злоупотребляешь своим положением! Развязал бы хотя бы ноги. Он тебе давал возможность контролировать испытание.

Бохрад подвел сердитого парня к столу и усадил.

– Я понимаю, ты очень расстроен, но уверяю, Шарух не пострадает. Он ничем не рискует.

– Эрни… – Аманти перевел на него беспокойный взгляд, ища его поддержки.

– Я не смог на них повлиять. Хотя тоже считаю спор заведомо проигрышным.

– Все ты успокоился? – спросил Бохрад. Аманти нехотя кивнул. – Гиберт, выпускай голограмму.

Все происходило, как Шарух ожидал. Он был готов к появлению озабоченной голограммы и встретил ее равнодушно. Старик, похотливо потирая руки, приблизился к своей жертве. Едва он успел произнести свою коронную фразу, как Шарух закатил глаза и начал судорожно дергаться, будто у него случился нервный припадок. Маньяк перестал улыбаться, с искренним недоумением уставившись на жертву. Подергавшись с минуту, Шарух затих, как если бы лишился сознания.

– Он не дышит! – испуганно воскликнул Аманти, отшатнувшись от монитора. – Что происходит?

– Подождем немного, будет видно, – спокойно произнес Бохрад.

– Но он… – Аманти растерянно замолчал.

– Это часть его плана.

– Ты уверен?

– Без воздуха обычный человек может продержаться минуты две – три. Терпение, мой друг, терпение.

Слова Бохрада несколько успокоили присутствующих. Аманти отошел от компьютера и начал беспокойно ходить по комнате. Затем решил высказать свои подозрения:

– А если с ним действительно плохо?

К нему подошел Эрни и отвел от выхода, к которому тот направился.

– Успокойся, Аманти, Шарух просил не беспокоить его десять минут. Бохрад прав, нам всем надо набраться терпения.

– Но если с ним…

– С ним все будет в порядке. Верь мне.

Вздохнув, Аманти вновь вернулся к столу. С опаской он взглянул на показания и, закрыв лицо руками, вопросительно проговорил:

– Две минуты… прошли?

– Почти, – отозвался Гиберт.

В комнате повисло тревожное молчание.

Тем временем маньяк всерьез озаботился состоянием жертвы и решил привести ее в чувство. Для начала он приложил пальцы к шее Шаруха и убедился, что парень жив, затем дважды ударил по щекам. Шарух не спешил приходить в себя. Тут в голове старика возникла идея и он принялся торопливо развязывать ему руки. Освободив жертву, он уложил ее ровно на стол, зажал пальцами нос и, открыв рот, собрался делать искусственное дыхание. Последнее, что старик успел увидеть прежде, чем руки Шаруха свернули ему шею – это прищуренные черные глаза и презрительная усмешка на его губах.