Ксения Багрова - Скунан-воин, или Повествование о захвате Сканкландии

В воздухе пахло гарью. С трудом повернув шею, Скунан увидел пепелище на месте дома. Летняя кухня под навесом, гамак, цветущий кактус – все было разрушено и сожжено.

Пахучки и Скурдуна нигде не было видно. Скунан попробовал прокричать их имена, но из пересохшего горла вырвался только невнятный хрип.

На коленях скунс подполз к озеру, опустил лапы в воду и намочил нос. И тут он увидел страшное: Скурдун лежал на мелководье мордой вниз.

Не помня себя от ужаса, Скунан приблизился и приподнял старика за плечи.

Вода бежала по усам старого скунса. Только он уже не мог этого почувствовать – жизнь оставила Скурдуна.

Скунс горестно заплакал. Еще вчера его счастье казалось безупречным, а жизнь – полной радостных мгновений. Мечты его были полны образов светлого будущего, но теперь перед его очами были лишь мрак и печаль.

Вытащив старика на берег, Скунан прикрыл его большим пальмовым листом и поднялся на лапы.

– Пахучка, – прохрипел он. – Пахучка, где ты?

Но Скунан знал, что не получит ответа. Единственное, на что он мог надеяться, это на то, что Пахучка была слишком красива и невинна, чтобы с ней поступили так же, как со Скурдуном. Хотя мысль о ее красоте заставила Скунана задуматься о еще более плохих вещах.

Ветер разносил по округе остатки пепелища.

До самого вечера Скунан, погруженный в свои мысли, голыми лапами рыл могилу для Скурдуна. Песок поддавался хорошо.

Когда зажглись первые звезды, Скунан опустил безжизненное тело в яму и закопал. Несмотря на всю свою усталость, он нашел в себе силы исполнить ритуальный Танец Теневого Хвоста, положенный на похоронах. Розовые молнии от его великолепного хвостика снова, как когда-то, расчертили небо.

Когда все было кончено, Скунан подобрал копье со сломанным посередине древком и пошел навстречу полной луне, оставляя глубокие следы в песке.

Песок набился в мягкие лапы Скунана, и словно не было тех прекрасных дней, проведенных в оазисе Скурдуна. Ночью, как известно, в пустыне страшно холодно, поэтому Скунан замерз бы, если бы не припомнил давней уловки северных народов: на ночь он рыл в песке ямку и спал в ней, что было гораздо теплее, так как стены укрывали его от ветра… и от чужих глаз.

Ночами снилась ему Пахучка. Она приходила под своей голубой вуалью, и пахло от нее цветами и почему-то морем. Скунан протягивал к ней лапы, но призрак любимой таял за мгновение до того, как он мог дотронуться до ее мягкой шерстки.

Первые несколько дней Скунан придерживался следа, оставленного налетчиками. След петлял и прерывался, так как ветер быстро заметал песком отпечатки лап. Однажды Скунан потерял след и нашел его только несколько часов спустя, но, проследовав, обнаружил лишь гнездо ящериц, которыми с удовольствием полакомился, не забыв сказать «спасибо».

После он внезапно понял, что если воины были посланы его бывшим вождем, то, вероятно, искать их и Пахучку (Скунан верил, что она жива) следовало в оставленном им племени. С этой мыслью Скунан повернулся, готовый бежать на другой край пустыни, и понял, что совсем потерялся.

Со злости Скунан пнул ближайший камень и взвыл. Камень оказался обломком кактуса.

– Эй ты, скунс, пинать еду – дурное дело! – вдруг раздался за спиной скунса очень медленный и низкий голос.

Шерсть на спине Скунана подскочила, как у дикобраза в боевой стойке. Он и подумать не мог, что кто-то находится рядом.

– Покажись и прими вызов на бой честный! – вскричал герой, принимая боевую стойку: хвостом к врагу. Только врага он не видел, поэтому пока крутился на месте, и голова его уже начинала мутнеть.

– Не станешь ли ты вредить мне и моему народу, о воин из племени скунсов? – раздался неуверенный голос где-то совсем рядом.

– Моя честь не позволит мне навредить другу, – отвечал Скунан. – Однако, если же ты станешь угрожать мне, нам придется схватиться.

Говоря эти слова, Скунан вглядывался в каждый кустик вокруг себя, но не находил собеседника.

Тут песок в метре от него зашевелился, и от ближайшей дюны отделился светлый мохнатый силуэт. Скунану пришлось даже отступить на несколько шагов. Он-то думал, что это какая-то ящерица! Незнакомец оказался таким большим, что Скунану пришлось приложить к глазам лапу, дабы разглядеть его против солнца.

Это был верблюд! Поняв это, Скунан совсем растерялся.

– Но как ты так ловко скрылся? – с недоверием спросил он. – Ты большой и заметный, а я – знаменитейший охотник, и всегда подмечаю даже мелких муравьев.