Александр Емельянов - Первая империя. Книга 4. Хоптон. Том 1

– Не балуй, я за рулем, милая! – а самому охота до безобразия поддержать её проказы…но увы, дорога не прощает баловства за рулем!

Понимая сама, что отвлекать меня от дороги не есть хорошо, она тихонько смеется довольная своей пакостью, словно звенит колокольчик! А я, подобрав обильные слюни, вцепляюсь в баранку, сосредотачиваясь на стелющемся впереди полотне заснеженной и укатанной, как зеркало, трассе!

Легкий рывок рулевым колесом и мы в кювете вверх ногами! Наташа, вдоволь натешившись, подтягивается и нежно меня чмокает в правую щеку, затем садится назад, сжимается и потянувшись совершенно спокойно выдает – Право триста пятьдесят! Уклон восемь! – и я как–то на автомате подчиняюсь этому странно спокойному голосу, руки сами собой рулят на рефлексах…Правый поворот, на расстоянии триста пятьдесят метров при уклоне восемь градусов!

Удивительно, даже не договаривались о значении слов, захожу в поворот направо и видим картину маслом – в стороне от дороги на боку лежит очередной УАЗик! Только ядовитого, желто–апельсинового цвета, УАЗ–Хантер. Из него вылазят двое людей, наши пытаются им помочь…На снегу рядом со следами – на брезенте тела еще двух людей…

От двигуна машины идет еле различимый дымок. Останавливаемся, выскакиваем практически одновременно из машины, резко хлопнув дверью! Дамы стоят, утирая платочками носы, хлюпают…Наталья, мой демон, сразу орет на них, как оглашенная – Что встали, клуши!? Аптечки живо! Эй, парни, ложите их сюда! – и показывает рукой на место, рядом с похоже…трупом.

Девки срываются и суетливо побежали к машинам за аптечками, хотя одного взгляда достаточно, чтобы увидеть, что первый мужик–не жилец! А что там с остальными? Мы присоединяемся, подхватываем безжизненное тело второго бедняги и аккуратно ложим его на брезент, затем следом за третьим! Тем временем, Людмила пытается со своей рацией связаться с дежурным регионального центра МЧС, наконец после трех–четырех попыток, Центроспас ответил, ему она рассказала ситуацию, объяснила что к чему….

Тот ответил, что к нам вылетит борт в течении получаса. На борту будут работники МЧС и Полиции…Лица мужиков залиты кровью, все в порезах и мелких ранах, из которых обильно сочится кровушка.

– Антон! Аккумулятор–скинь клемму! А не то коротнет…– тот озлобленно оглядывается, не видит меня, но я чухаю, как от него несет прям волной дикого звериного, недовольства!

– Ты жену поучи щи варить, твою мать! Ишь Босс нашелся! – но все равно полез в моторный отсек, отключать клемму…

Немного погодя – раздается какой–то треск, затем трех, а может и восьмиэтажный мат, загогулистый таким манером, что никакой Гугл не расшифрует! Потом УАЗ глохнет, задымляя округу сизым вонючим дымом! От тишины в ушах ватные пробки, мотаю головой, пробки не проходят! Как–то ощутимо давит на психику эта ватная тишина…Все…вроде все из УАЗа, девчонки интенсивно пытаются откачать двоих живых, но покалеченных мужиков.

Вот наконец, у одного порозовели щеки, взгляд приобрел разум, он стал крутить головой, пытаясь обрести определенность! Вдруг его взгляд уперся в своего соседа, брови полезли вверх, рот раскрылся в немом крике! Потом его пробивает и он орет – Васька! Брат…ты жив? Что молчишь, сука? Отвечай! – и начинает сучить руками–ногами, приход отходняка от травм и стресса…

Михалыч с Антоном кидаются на него, как коршуны, фиксируя конечности…Наташа, как заправский доктор закатываем ему рукав грязной кацавейки и выпустив воздух из иглы, ловко вкатываем ему дозу успокоительного! Мужик перестает дергаться, голова запрокидывается и его отпускает! Со вторым–больше мороки, он не отвечает ни на какие усилия импровизированных реаниматоров!

Бились они около часа, но все бестолку! Он умер, не приходя в сознание…А выживший, лежал, успокоенный лекарством, бесцельно глядя в далекое синее небо и по его грязным от масла и ещё чего–то там, щекам струились тихие…скупые соленые слезы…И вскоре покладка под его голову стала набухать от слез!

– Мужики вы того…отпустите меня! Мне надо туда…– он кивнул, швыркнув носом – За брательником! Для меня нет места в этом мире! У меня здесь…никого! – он с трудом проглотил ком в горле – Никого нет! Теперь я–сирота казанская! Добейте меня Христа ради! – и его клекот раздавленного горла перерос в вой смертельно раненного зверя!

А мы стояли вокруг него, не зная, что делать? И помочь–то уже нечем! Друзей не вернуть! И вдруг, Наташа робко так тронула меня за рукав…– Сашунь, помнится мне в легендах Эльфов говорилось о том, что только Божественным Избранным под силу вернуть человека из царства Хель! Может попробуешь, а Сашенька!? Жалко же человека! – блин, жалостливое сердце!