Марина Воскобойникова - В лунном свете

– Эй, Лунатичка! – на перемене хлопнул её по плечу Вовка.

Она удивлённо посмотрела на него. О чём это он?

– Да ты, оказывается, лунатик! – продолжал веселиться Вовка.

– Мне неясен ход твоих мыслей, – отметила Лунита, чувствуя, как зарождается в её душе смутная тревога.

– Ну ты ж в полнолуние гуляешь, типа лунной энергией питаешься, и прочая фигня…

– Что?.. – пролепетала Лунита, бледнея.

– Так чё, это правда? – воскликнул Вовка, заметив её реакцию. – Значит, Лидия правду сказала, и Исай не трепался?

Лунита молча встала и двинулась мимо гомонящих одноклассников. Крики, гогот и шум вокруг доносились, будто сквозь плотный слой ваты. И вдруг прямо перед собой она увидела лицо Исая. До боли знакомые черты, которые она прежде так любила… Он взглянул на неё и быстро отвёл глаза в сторону.

– Ты обещал мне, – тихо произнесла она.

– Ну и что? – наигранно усмехнулся он. – Мало ли, кто что обещал. Как будто я тебе клятву давал или обет молчания приносил. Моё дело, что мне говорить.

Она не проронила ни слова. Только вдруг коротко, без замаха, ударила его по щеке, а в следующую секунду вылетела за дверь. В классе повисла напряжённая тишина. Исай потрясённо приложил ладонь к горящей щеке. Кто бы мог подумать, что тихая робкая Лунита способна кого-то ударить. А как горели её глаза, на застывшем, словно маска, лице!

– Совсем Лунатичка рехнулась, – бросила Лидия. – Уже на людей кидается.

Лунита никого не видела и ничего не слышала. В висках стучала кровь, перед глазами стояла пелена не то от боли, не от гнева, не то от закипающих слёз. Она ожесточённо продиралась сквозь толпу в коридорах, спотыкаясь, бежала вниз по лестницам. Над ухом пронзительно задребезжал звонок, и ученики потянулись в кабинеты. Она вдруг оказалась одна посреди пустой лестничной площадки. Лунита опустилась на ступеньки и спрятала лицо в ладонях. Как же так? Ладно, что Исай предпочёл ей Лидию. Ладно, он испугался её способностей. Но зачем было рассказывать тайну, которую она ему открыла? Зачем, если обещал никому не говорить о её секрете? Зачем, зачем он предал её? За что? Было очень больно и очень горько. Она сама не знала, отчего сильнее сжимается её сердце: от обиды, или от злости на Исая, или от понимания того, что она уже никогда не осмелится на подобный шаг. Не осмелится снова обречь себя на предательство и презрительную ухмылку того, кому она доверяла больше всех на свете. Как пусто, как гадко на душе…

Сколько она так просидела? Пять минут или полчаса? Всё равно. Вдруг на плече Лунита ощутила чьё-то осторожное прикосновение. Подняв голову, она увидела незнакомого черноволосого парнишку с выразительными серыми глазами.

– Тебе плохо? – участливо спросил он, всматриваясь в её лицо.

– Да… то есть нет… это неважно, – пробормотала Лунита. Какое ему может быть дело до её бед?

– Ты плакала? – удивлённо произнёс он, и Лунита внезапно поняла, что её щёки и ладони мокрые от слёз.

– Правда, это не имеет значения… – она поспешно встала, вытирая лицо манжетами рубашки. – Мне лучше уйти.

– Может, тебе нужна помощь? – его голос звучал растерянно, но в нём слышалось искреннее желание помочь.

– Не стоит тратить время и силы, – отозвалась Лунита. – Но спасибо за предложение.

– Но…

Тут дверь неподалёку распахнулась, и оттуда, что-то рьяно доказывая по телефону, вышла завуч Галина Евгеньевна. Её собеседник оглянулся, услышав громкий голос, а Лунита быстро взбежала вверх по лестнице. Кто бы ни был этот парень, он ничем не может ей помочь. Да и никогда бы он не предложил ей помощь, если бы знал, кто она такая. Исай – прекрасное тому доказательство.

Лунита дождалась, когда прозвенит звонок и учитель выйдет из класса. Нужно было зайти и забрать свои вещи. Нужно, несмотря на то, что больше всего хочется развернуться и уйти домой. Она шагнула в кабинет. Гул голосов мгновенно стих. Под пристальными взглядами прошла она мимо молчавших одноклассников, взяла сумку и куртку и направилась обратно к двери.

– Сбегаешь, Лунатичка? – услышала она язвительный голос Лидии.

Лунита не остановилась и не обернулась. Так и ушла, не проронив ни слова. Всё равно в школе ей больше делать нечего.

С этого дня в классе поселилась атмосфера злобы и напряжения. Если раньше от коллектива её отделяла стенка равнодушия, сменившая прежнюю агрессивность, то теперь нынешние отрицательные характеристики возросли в несколько раз. Лунита почти физически ощущала направленные на неё непонимание и неприязнь. К ней никогда не обращались напрямую, что не мешало одноклассникам отпускать издевательские шуточки и насмешки в её адрес, как если бы она не могла их слышать. Её то и дело задевали плечами, делая при этом вид, словно наткнулись на что-то неодушевлённое, вроде шкафа или стенки. Некоторые, впрочем, не хотели принимать участия в тихой травле, и сидели в сторонке, как будто их происходящее не касалось. Прошла неделя, другая. Лунита терпела. Больше она не плакала и никого не била. На Исая старалась не смотреть вовсе. Однако с каждым днём росла и крепла в ней безнадёжность и тяжёлая тоска. Всё как прежде, словно и не было последних декабрьских дней, когда она верила в лучшее.