Маргарита Мартынова - Одиссея Атани Дюбарри. Король и пешка

Он вдруг замолчал и остановился.

– Она вышла замуж за другого? – неожиданно сочувственно спросила Атани.

– Она умерла… – глухо ответил Жюльен и поднял глаза на девушку. Несколько секунд стояло молчание.

– Простите… – нашлась, наконец, Атани. Граф Секурья мотнул головой

– Не стоит. Это было больше пяти лет назад… – он сделал паузу и продолжил, глядя куда-то в сторону иллюминатора. – Это было безумной силы чувство, и я не сомневался во взаимности ни секунды. Но… Когда я сделал предложение, мне отказали. Её отец мне запретил даже приходить в их дом. Матильда сама не принимала писем, избегала встреч….Передала через служанку, что никогда меня даже не любила… – граф сделал паузу и замер, опустив голову. – Правду я узнал спустя полгода. Она была серьезно больна, и дни её были сочтены. Матильда не хотела, чтобы я знал об этом. Не хотела, чтобы я связал свою жизнь с женщиной, которую съедает роковая болезнь… Её родители выполняли её просьбу. И эту правду я узнал только на её похоронах…

Атани молчала, пристально глядя на него, потом провела языком по зубам.

– Это благородный поступок. Наверное, я поступила бы так же… – сказал она и вдруг более жестко прибавила. – Хотя, впрочем, откуда мне знать…

– Нет, – покачал головой граф, выпрямляясь. – Я бы лучше прожил эти полгода рядом с ней, чем один, страдая, и пытаясь понять, что же я натворил, – он сделал паузу. – В Вест-Индию я уехал спустя месяц. И да, вы можете снова мне сказать, что это не самое безопасное место…

– Не буду, – слегка усмехнулась Атани, отходя в противоположную сторону каюты. – Я уже поняла, что вы не искали безопасных путей… – она сделала паузу. – Значит, наш курс на Сент-Люсию?

– Это конечная точка нашего следования. Но капитан «Галатеи» доставит нас только до берегов вице-королевства Рио-де ла Плата… Там нам придется искать другое судно.

– Я справедливо предположила сразу, что у вас испанские корни… – заметила Атани.

– Обычно этого не замечают, – сказал Жюльен и кивнул. – По материнской линии. Её отец был испанским офицером, полжизни проведшим на Кубе… Но мне ближе Франция. Впрочем, – он погрустнел и взглянул на девушку. – Теперь вы знаете, почему я бежал из Европы. И, надеюсь, теперь не будете с такой ненавистью относиться к моей любви…

Атани нервно передернула плечами:

– Граф, – сухо сказала она, не оборачиваясь. – Я еще раз напоминаю, что слушать о любви – вашей или хоть капитана этого медлительного корыта – не хочу! Я – ваш приз, ваша вещь, если хотите, но любви не просите!

На лице Жюльена появилось болезненное выражение

– Пожалуйста! – взмолился он. – Я пытался сказать… Я – джентльмен, а не разбойник! Вы не моя вещь, и не собственность! Женщина никогда не может быть вещью. И её любовь – это не нечто разумеющееся. Дайте мне шанс, прошу вас! Дайте мне время попытаться заслужить вашу любовь!

Атани насмешливо поджала губы и обернулась

– Вы думаете, это так легко? Я могу вам рассказать о паре десятков сумасшедших, рассчитывающих на это… Хотя… – она направилась к иллюминатору. – Им не приходилось выдавать меня за сестру, но при этом везти к себе домой… И нет, не говорите мне, что нам бы следовало остаться на острове. Сейчас это говорить бесполезно, граф… – Атани повернулась к нему и шевельнула бровями.

– Я буду очень грубой, если скажу, что на данный момент ваша аудиенция окончена? – вдруг спросила она несколько надменно. – Раз я не ваша добыча, значит, всего лишь женщина, которая не хочет вас больше слушать…

С пылающим лицом граф попытался поцеловать её руку, но, получив отказ, молча вышел.

Девушка глубоко вздохнула, села за туалетный столик и подперла подбородок кулаком:

– Филипп Суронте, чтоб тебе… – пробормотала она негромко. – Ты хотел быть в моих мыслях. Поздравляю, ты этого добился, что уж. Теперь я потенциальная дешевая любовница графа Секурья… Отличная плата за твою жизнь!

Эдгар Косс задумчиво почесал колено каблуком сапога и набрал в горсть песка. Он сидел на берегу острова, вглядываясь сияющую синевой линию горизонта, и ждал. Через несколько часов «Аврелия» под его командованием должна была сняться с якоря. Впервые он на несколько недель должен был оказаться в роли капитана.

К отплытию было все готово, в запасе у команды была пара часов, которые они могли посвятить полному бездельничанью. Эдгар оценил стоявшую на якоре в бухте «Аврелию» и высыпал песок, который зажимал в кулаке, себе на сапог, наблюдая за тем, как песчинки увлекают друг друга в общую воронку.